Рассказы В. Охотникова, составившие его первую книгу «На грани возможного» (1947), которая выходила затем в расширенном виде под заглавием «В мире исканий» (1949, 1952), посвящены отдельным нерешенным вопросам науки и техники ближайшего будущего.
Аппарат, излучающий мощные короткие радиоволны, упрощает добычу карнелита — минерального сырья для получения калия («Шорохи под землей»); изобретается машина для получения искусственной шаровой молнии («Напуганная молния») или дорожный комбайн для строительства полотна дороги спеканием поверхностного слоя земли («Пути-дороги») и т. п.
Рассказы В. Охотникова читаются с интересом. Они хорошо построены, в них остается место и для необходимых по ходу действия научных экскурсов, и для обрисовки персонажей, вольных или невольных участников событий. Бытовой фон только слегка намечен, чтобы дать почувствовать близость изображаемого к сегодняшнему дню. Писатель умеет разнообразить художественные приемы. Речь героев индивидуализирована, сюжет осложняется неожиданными поворотами, возникают всевозможные загадки, которые объясняются обычно удивительными эффектами при испытании новых видов техники. Иногда повествование ведется от первого лица, и это помогает автору приоткрыть душевный мир рассказчика. Свойственное В. Охотникову чувство юмора ярче всего проявилось в остроумной научно-фантастической юмореске — «Автоматы писателя».
Сборник «В мире исканий» — лучшая книга В. Охотникова.
Особую группу составляют его рассказы и повести, в которых речь идет об изобретении машин, облегчающих разведку земных недр. Небольшие повести «В глубь земли» (1947) и «Тайна карстовой пещеры» (1949) послужили материалом для романа «Дороги вглубь» (1950). Автор подробно излагает историю рождения технической идеи и ее последующей реализации. Но там, где можно было бы развернуть увлекательный рассказ, наполненный приключениями, повествование обрывается. В. Охотников завершает роман описанием первого испытания машины. Все внимание сосредоточено на конструировании подземного снаряда коллективом изобретателей-энтузиастов; однако образы героев не столь уж примечательны, чтобы стоило на них специально останавливаться. Произведение сильно проигрывает оттого, что писатель не использовал широкие возможности научно-фантастического сюжета.
Работа В. Охотникова как писателя-фантаста продолжалась очень недолго. Следующие его произведения — «Первые дерзания» (1953) и «Наследники лаборанта Синявина» (1957) — посвящены изобретательской работе подростков. Первая из упомянутых повестей лишь по недоразумению названа научно-фантастической, что дало критикам повод ссылаться на нее, как на образец «бескрылой фантастики». Можно только пожалеть, что способный и хорошо эрудированный в своей области литератор отошел от научной фантастики.
Рассказы В. Сапарина во многом напоминают рассказы В. Охотникова. Здесь тоже освещаются ближайшие перспективы, а иногда уже достигнутые успехи отдельных отраслей техники. Образы персонажей у В. Сапарина едва только намечены. Им поручается чисто служебная роль — демонстраторов новой техники. Например, в рассказе «Исчезновение инженера Боброва» (в другом издании — «День Зои Виноградовой») все сводится к занимательному описанию применения автоматики в промышленности и в быту. Зоя Виноградова, пораженная чудесными изобретениями инженера Боброва, затем выслушивает его лекцию, в которой изобретатель популярно объясняет свои секреты.
Последние рассказы В. Сапарина (сборник «Однорогая жирафа», 1959) посвящены в большинстве случаев очень частным и узким темам. Сюжет имеет лишь иллюстративно-прикладное значение. Придумывается он только для того, чтобы нагляднее показать практические возможности какого-нибудь усовершенствования или изобретения.
Мальчик Петя получает в подарок ботинки и никак не может их износить. Оказывается, у них растущая подошва из микроскопических организмов, добывающих питательные вещества из воздуха («Волшебные ботинки»). В рассказах «Нить Ариадны» и «Хрустальная дымка» выясняются примерно таким же способом ценные свойства искусственной пряжи и нового сорта пластмассы.