О фантастике и приключениях

Разумеется, полезны и такие произведения, и никто не оспаривает их права на существование. Они находятся где-то посредине между «занимательной наукой» и научно-фантастическим очерком, который все еще не завоевал в нашей литературе положения, соответствующего его пропагандистскому и воспитательному значению. Между тем в довоенные годы научно-фантастические очерки занимали почетное место на страницах молодежных журналов и было создано немало удачных произведений (прежде всего, очерки А. Беляева, П. Гроховского и др.). Авторы очерков, отталкиваясь от современных возможностей тех или иных отраслей науки и техники, стараются показать, как будет выглядеть спустя несколько лет или несколько десятилетий тот или иной вид транспорта, определенная машина, целая отрасль промышленности или народного хозяйства. Научно-фантастический очерк — наглядная и действенная форма пробуждения научно-технических интересов. Несмотря на то, что в очерке художественные задачи обычно отступают на задний план, было бы ошибкой недооценивать этот вид научно-фантастической литературы. Отсутствие центрального героя иногда возмещается в очерке особым углом зрения автора или воображаемого рассказчика, который и становится главным действующим лицом. Но есть и другие способы введения в очерк человеческого начала, оживляющего мертвую технику.

В. Захарченко в очерковой книге «Путешествие в завтра» (1952), основываясь на реальных достижениях науки и техники наших дней, сделал интересную попытку показать в очерковой форме завершение таких великих начинаний, которые или уже предусмотрены на ближайшие пятнадцать — двадцать лет, или, заглядывая еще дальше, неизбежно будут подсказаны, по мысли автора, самим ходом научно-технического прогресса. Однако традиционный вопросно-ответный диалог и безликие фигуры «экскурсантов» и «экскурсоводов» значительно снижают выразительность нарисованной В. Захарченко картины грандиозных преобразований. Читатель представляет себе, как будет выглядеть в недалеком будущем металлургический завод, каковы будут успехи энергетики, химии, автоматики, телемеханики, какими путями пойдет преобразование природы на необъятных просторах нашей страны и т. д. Но люди в книге В. Захарченко кажутся лишь «приложением» к производству. Все это приводит к тому, что техника будущего отделяется от людей, и, как бы автор ни старался оживить картину, атомная электростанция или усовершенствованная оросительная система сами по себе не могут служить объектом художественного изображения. Поэтому книга В. Захарченко, очень интересная по идее и фактическому материалу, в художественном отношении получилась неполноценной.

К удачным образцам научно-фантастической очерковой литературы на астрономические темы следует отнести книги Б. Ляпунова «Открытие мира» (1954) и «Мечте навстречу» (1957). Если первая содержит только несколько разделов, написанных в форме научно-фантастического очерка, то вторая выдержана в едином стиле. Повествование ведется от имени безымянного очевидца и участника перелета Земля — Луна — Земля, строительства внеземной станции, а затем уже — межпланетных перелетов в пределах солнечной системы. Рассказчик никак не обрисован, он находится как бы «за кадром», но его присутствие чувствуется на каждой странице. Его единственная примета — живой взволнованный тон мыслящего собеседника, которого заставляют радоваться и гордиться величайшие достижения науки. Вся книга держится как бы на одном дыхании и представляет собой стремительный порыв в будущее.

Очерк — наиболее оперативная форма научно-фантастического повествования — открывает не меньший простор для воображения, чем роман. Все зависит от смелости автора.

Бывают случаи, когда фантастическая гипотеза обставляется такими вескими аргументами и преподносится в такой убедительной художественной форме, что вызывает горячие споры и научную полемику. Еще в 1946 году А. Казанцев напечатал в журнале «Вокруг света» рассказ-гипотезу «Взрыв», в котором высказал остроумное предположение о том, что знаменитый Тунгусский метеорит был не чем иным, как взорвавшимся над тайгой межпланетным кораблем с атомным двигателем.[9] Рассказ привлек внимание и вызвал много откликов.

Несколько лет спустя эту заманчивую гипотезу подкрепил новыми аргументами Б. Ляпунов. В очерке «Из глубины вселенной» («Знание — сила», 1950, № 10) он доказывал, что космический корабль мог явиться не с Марса, а из другой звездной системы. Рассказ А. Казанцева и вслед за ним очерк Б. Ляпунова наделали столько шуму, что Метеорный комитет Академии наук СССР счел своим долгом вмешаться в это дело и выступить против «невежественных» фантастов. Если бы даже ученым и удалось отстоять свою правоту и доказать, что «Тунгусское диво» было метеоритом, а не межпланетным кораблем, то, независимо от этого, фантастическая гипотеза сыграла положительную роль: писатели всколыхнули общественное мнение, привлекли внимание миллионов читателей (очерки были переведены на разные языки) к межпланетным полетам, истории исследования метеоритов и к другим проблемам.