О кораблях и людях, о далеких странах

- Здорово они тебя обработали! Ты ведь совсем недавно подругому разговаривал. Может, мне тоже книжечку у господина боцмана попросить? - доносится голос Холлера с другой койки. Он как-то особенно ядовито произносит "господина боцмана". Что тебе за это дают, если такую книжечку прочтешь?

Нейгауз захлопывает книгу, вскакивает:

- По морде дают, вот что! - И он ударяет кулаком по занавеске, прикрывающей лицо Холлера.

Но боцману Иогансену удается в последний момент отдернуть руку матроса.

- Оставь ты свою привычку: чуть что - в драку лезть! уговаривает он его.

Но Нейгауз пробует вырваться. Тем временем Гельге и Черный Губерт становятся рядом с Иогансеном.

- Ну, а если я не оставлю своей привычки? - рычит Нейгауз, сжав кулаки и со злобой поглядывая на боцмана.

- Спятил, что ли? - говорит ему Гельге. - Надо знать, кому по морде давать!

Нейгауз обводит взглядом Гельге, боцмана, а затем и Черного Губерта.

- Чудак ты, Пит! - тихо произносит Иогансен, впервые назвав Нейгауза по имени.

Кулаки у матроса опускаются, и тогда боцман отпускает и его руку. Нейгауз откидывает волосы со лба и оглядывает матросов:

- Выходи к нам на бак! Поговорим! - успокаивает его Иогансен. - А то ты все один да один. И правда еще спятишь!

Но Нейгауз заупрямился, как избалованный мальчишка, и отталкивает руку Черного Губерта, который тянет его за собой.

- Это я от этой книги чуть не спятил! - глухо говорит он. - Такая книжица - чистый яд для нас.

- А ты не слышал, из яда иногда лекарства делают? спокойно спрашивает боцман и добавляет: - Садись!

Еще раз взглянув на Иогансена, Нейгауз молча опускает голову. Потом берет книгу и кладет ее на стол, где вместе сидят матросы и кочегары. Затем сам несколько торжественно присаживается к ним.

Переплет грязный, книга зачитана. С трудом можно разобрать название: Б. Травен "Корабль смерти" *.

Вернулся Руди и притащил в одной руке чайник с дымящимся чаем, а в другой - целое ведро воды.

- А вам самим-то до завтра хватит? - спрашивает его Билле.

Руди отмахивается.

- Да у нас ее никто не берет. Пей, сколько хочешь. В крайнем случае я всегда в камбузе могу воды взять.

- Вот сволочи! - ворчит Билле, переливая воду из одного ведра в другое. - Что же они там, на мостике, лучше нас, что ли?

Руди хочет ему возразить чисто по привычке, но ничего не получается. Он вдруг понимает, отчего злится Билле. На мостике - каюты капитана, штурмана, механиков.

Но ведь и он, Руди, и Георг, и кок тоже там живут.

А Билле сказал: "Сволочи!" Но тут Руди бросается в гла

* Б. Травен - немецкий писатель, живущий в Мексике. Его произведения отличаются резкой критикой капиталистического строя и горячим сочувствием к угнетенным. В гитлеровской Германии книги Б. Травена были запрещены.

за, что Нейгауз сидит рядом с Холлером и д'Юрвилем и что они переговариваются друг с другом. Нейгауз наливает себе чай.

- А ну-ка, и я с вами выпью! Против жажды лучше всего горячий чай помогает! - говорит Иогансен, присаживаясь к столу.

- Я вам сейчас чашку подам! - предлагает Руди и бросается к полке с посудой, которую Билле как раз вытирает сырой тряпкой.

- Не надо! - отмахивается Иогансен. - Мы тут все из одной кружки пить можем.

Руди берет табуретку и тоже подсаживается к столу.

Он слушает, о чем говорят матросы и кочегары, и внимательно наблюдает за ними. Но вскоре его мысли принимают другое направление. А когда Билле подходит, наконец, к столу, Руди думает: "Билле легко, он здесь свой человек. Спит здесь, живет со всеми вместе. А я только вечерами здесь бываю, после работы. Но где же мое настоящее-то место? А Георг?"

Иногда до него доносятся обрывки разговора, но большая часть пролетает мимо ушей. Он даже не понимает, кто, собственно, говорит.

- ...Вот он и сэкономил расходы на док. Кому от этого выгода? Пароходству... Здесь негров заставляют котлы чистить... Выслуживается!

- Он знает, как с нас семь шкур содрать!

- Теперь-то мы видим, что он тут муштру военную вводит. Рад нас гонять и в хвост и в гриву с утра до ночи!

- И почему бы ему хоть на неделю нас в отпуск не послать?

Взрыв хохота так внезапен, что Руди вздрагивает.

- Подумаешь, одна неделя, - говорит Черный Губерт. Делать нам сейчас нечего, вот бы и отпустил.

- А ты пойди предложи! - смеется Фите. Он пристроился в самом конце скамейки и вяжет из корабельных концов коврик.

"Отпуск! - думает Руди. - Отпуск - это отец, мать и Крошка. Скоро весна, могли бы гулять с Крошкой, плавали бы на яхте. Но отпуск здесь?.. Да у меня и работы по горло".

- Если бы мы хоть делали что-нибудь полезное! - возмущается Клаус и смотрит на остальных, как бы ожи дая, чтобы и они что-то сказали. Разве трудно найти несколько слов, чтобы успокоить друг друга. Но во всех сидит какая-то тревога, какое-то недовольство.