О культуре и не только

Судьба Аркадия Райкина вообще мало напоминает остросюжетный роман. Его воспитали любящая, интеллигентная еврейская мама и не самый ласковый, зато работящий отец, который хоть и не одобрял выбор сына («Быть клоуном?! Еврею?! Никогда!»), однако сам был отмечен печатью природного артистизма. Мамины корни остались в Риге. Как Чаплин прославился в США, заканчивал свой век в швейцарском городке Веве, но трепетал, только глядя на Вестминстерский мост, так и Райкин 60 лет прожил в Петрограде – Ленинграде, имя и славу зарабатывал по преимуществу меж двух столиц, а душой отдыхал на Рижском взморье.

Что касаемо материальных благ, то под занавес жизни, возглавляя московский театр «Сатирикон» и будучи недосягаемым светилом, Аркадий Исаакович получал не то 400, не то 450 рублей в месяц. Хороший номенклатурный оклад – для уникального, абсолютно не номенклатурного человека.

Начиная с фильма «Новые времена», Чаплина обвиняли в коммунистической пропаганде. После его призыва открыть второй фронт и помочь истекающей кровью России вопрос, продался ли Чарли красным, даже не стоял. Не было вопроса, была констатация. Разумеется, продался – нс потрохами. Чаплин был слишком заметной, слишком лакомой «ведьмой» – как на такую не поохотиться? В 1952 году его фактически выставили из самой демократичной страны. Хорошо хоть состояние удалось сохранить.

Аркадию Райкину выпало сидеть за столом визави со Сталиным и отвечать на тост: «За талантливых артистов – вот вроде вас!». Он мудро уживался с Фурцевой, стараясь не слишком раздражаться ее глупостями, не нравился ленинградскому царю Романову, а из кабинета Шауро, завотделом культуры ЦК, лицедея вынесли на носилках с инфарктом. О спасении капиталов речь, разумеется, не шла – за неимением оных.

Чаплин помимо сногсшибательной славы узнал клевету, травлю в прессе, по ложному обвинению попал под суд. Райкин тоже стал жертвой вымысла. Возникла вдруг назойливая сплетня, будто он переправил в Израиль гроб с телом матери, спрятав внутри золото – бриллианты…

В масштабах СССР Аркадий Райкин был абсолютной звездой. Его искусство не предполагало ни малейшей элитарности, однако сам он при этом оставался небожителем. Идеальное сочетание, которое с тех пор не удалось повторить никому. Он носил костюмы так, будто родился лордом, и неистребимое племя отечественных пижонов выбеливало в темных шевелюрах седую прядь – «под Райкина». Красиво и шикарно. На его спектакли зрители ломились в прямом смысле слова – делали подкопы, пилили решетки на окнах местного ДК, проползали в зал через вентиляционные трубы…

Лет 15 назад Константин Аркадьевич Райкин, откликавшийся тогда на Костю, рассказал мне одну пикантную историю. Лето. Кавказ. Курорт. Аркадий Исаакович отдыхает в санатории. Прогуливается по горной тропинке, смотрит вниз и вдруг замечает парочку в самом разгаре любовных упражнений. Запрокинутое навзничь женское лицо изумленно вытягивается, и дама из-за плеча своего кавалера тычет пальцем в небо с криками: «Райкин!!! Смотри скорее – Райкин!!!»

Или это не слава?

Чаплина знает и любит весь мир. Райкина в каком-то смысле тоже – его театр гастролировал и по Европе, и в Америке. Причем это не был так называемый «чес по синагогам». Едва ли не в каждой стране текст сценок и монологов переводился на родной для зрителя язык. Но все-таки язык, текст, игра слов ставят артисту определенные барьеры. У Чарли, звезды в первую очередь немого кино, пределов не было. Его понимали везде и сразу. По гамбургскому счету Чаплин больше Райкина – недаром первый был кумиром второго. На мировой шкале точка «Чаплин» расположена выше. Но то, что сделал Аркадий Исаакович для России, неизмеримо. Нет таких шкал и таких делений, которыми фиксировался бы его вклад в нашу жизнь.

В отличие от Чаплина Райкин не был гражданином мира, космополитом – хоть проклятым, хоть великим. Он был гражданином своей страны. И никогда со страной не воевал. Волшебную силу собственного искусства потратил, как теперь говорят, «на борьбу с отдельными недостатками, а надо было рушить систему». Впрочем, система давно порушена, и все чаще возникает вопрос: а надо ли было в самом деле?..

Райкин никогда не диссидентствовал, поэтому его пленки можно пересматривать до бесконечности. Они не устаревают. Более того, четырехсерийный телефильм «Люди и манекены» приобрел сегодня новую актуальность – получается, еще в 1974 году Аркадий Райкин предугадал массовую метаморфозу, глобальный исход из людей в манекены. То, что теперь определяется словом «глянец».

Кумир райкинской молодости – режиссер Всеволод Мейерхольд говорил: «Глядя в пропасть, один человек думает о смерти, а другой – о том, как построить мост». Райкин думал, как построить мост. Не через Москву-реку, не через Неву, не через Волгу, не даже через рот. А к лучшему человеку – через искоренение пороков. У Райкина, как и у Чаплина, заряд всегда позитивный. Он признавался, что по жизненному вектору ему ближе Утесов, чем Ахматова. Умение жить радостно высоко ценилось Райкиным. При том, что трагизма в его судьбе хватало с избытком.