О началах

6.37. Еще давай обратим внимание, что у трех евангелистов говорится о сандалиях, и сравним это с тем, что у Иоанна-ученика сказано о сандалии, то есть в единственном числе: «Я недостоин развязать ремень сандалии Его». В самом деле, будучи опережаем милостью Бога и сам по себе нисколько не достойный развязать ремень одной из этих сандалий, понимаемой как пришествие Его к людям, он получил этот дар и свидетельствует об этом пришествии; однако, поскольку постижение последующих событий было скрыто от него, не знавшего, есть ли Иисус Тот, Кто придет в место, где после смерти должен оказаться он сам, уже обезглавленный, или же нужно ожидать другого,[112]

– затруднение, которое позже разрешилось для нас с очевидностью, – то теперь он намекает на это, говоря: «Я недостоин развязать ремень сандалии Его».

Однако полагающий, что все, сказанное излишне, сведет воедино речь о сандалии и сандалиях, как если бы Иоанн говорил: с самого начала никоим образом недостоин я развязать ремень даже одной из этих сандалий. Или можно еще и так свести воедино сказанное четырьмя евангелистами. Ведь если Иоанн постиг то, что касается пришествия Его сюда, но находится в сомнении относительно последующего, то он истинно говорит, что не в силах развязать ремень сандалий Его, ибо развязывая одну, он ведь не развязывает обе; но истинна будет речь и об одной сандалии, поскольку, как мы уже показали, он сомневается, есть ли Иисус Тот, Кто грядет, или до́лжно ожидать нам другого.

6.38. По поводу речения «Между вами стоит Тот, Кого вы не знаете» должно быть особо замечено, что оно говорит о Сыне Бога, Слове, через Которое все произошло, Которое сущностно пребывает как основание, Само будучи мудростью. Ибо Оно прошло через все тварное, дабы возникающее всегда происходило через Него и в отношении чего угодно было истинным, что «Все через Него произошло» (Ин. 1, 3), а также «Все сделавший в мудрости» (Пс. 103, 24). Если же Оно прошло через все тварное, то очевидно, что и среди них, спрашивающих: «Что же ты крестишь, если ты ни Помазанник, ни Илия и ни Пророк?» – стоит Оно, будучи прочным Словом, утвержденным повсюду Отцом. Или же пусть речение «Между вами стоит» будет понято в том смысле, что среди вас, людей, поскольку вы разумные существа, стоит Он, и при этом пусть будет указано на ведущее начало, находящееся в сердце – средоточии всякого тела – и согласующееся с Писанием. Однако имея в средоточии самих себя Слово, но не обдумав относительно Его природы, от какого источника и начала Оно пришло, когда вообще встало среди них, они, имея Его в средоточии, не знают Его. Иоанн же знал Его. Ибо обращаясь к фарисеям с упреком: «Кого вы не знаете», он обнаруживает Слово посредством верного знания того, что им неведомо. Поэтому зная Его, Креститель знает и идущего вслед за собой, стоящего в середине, то есть Того, Кто вслед за ним и его наставничеством в крещении приходит к омытым как Слово. Не одно и то же обозначается словом «вслед» здесь и когда Иисус посылает нас вслед за Собой.[113] Ибо там нас призывают идти вслед за Ним, чтобы, ступая по Его следам, мы пришли к Отцу, здесь же оно используется, чтобы открылось, что вслед за наставлениями Иоанна (поскольку он пришел, «чтобы все уверовали через него» (Ин. 1, 7)), к тем, кто посредством более слабого уже подготовлен и очищен, приходит совершенное Слово. Поэтому первоначально стоит Отец, будучи непоколебимым и неизменным, однако и Слово Его всегда стоит ради спасения, даже если станет плотью, даже если будет среди людей, непонимаемое и невидимое, наконец, стоит и Тот, Кто учит, призывая всех пить из обильного Его источника, ибо «Стоял Иисус и восклицал, говоря: „Если кто жаждет, пусть придет ко Мне и пьет“» (Ин. 7, 37).