О театре и не только

Еще в Сибири Саша подрабатывал как художник-исполнитель. И впоследствии, при случае, всю жизнь рисовал, лепил, вырезал фигуры из камня. Много осталось его работ. Надо их сохранить. Все они сделаны профессионально, с фантазией, вдохновенно. Последняя его работа, вырезанная из дерева, "Будда". А последний спектакль – "Все, как у всех". Мы договорились с ним: на сцене он будет вырезать "Будду". Как бы его персонаж Лага Каляевич к концу жизни обращается к Богу. И на премьере Саша работал со своей последней скульптурой. Имя «Лага» в честь актера Ах-Манджиева. Отчество «Каляевич» в честь Каляева. Саше нравился персонаж, названный в честь Ах-Манджиева, Каляева.

Но поистине народным Саша стал как актер театра. Весь его творческий путь прошел на моих глазах. Диапазон актера Сасыкова был огромен. Он играл в трагедии, драме, музыкальной комедии. Ему были подвластны роли классических и современных пьес любого жанра. С удовольствием Саша играл в детских спектаклях. Он придумывал персонажам потрясающий грим, всегда отвечающий характеру, образу того или иного героя. Я всегда был спокоен за его фантазии, которые были интересными, логичными, расширяющими рамки и дополняющими характеристику персонажа. Он, по сути, был соавтором режиссера. Есть актеры-оппоненты, говоруны или безынициативные. Александр Тимофеевич был из другого теста. Он был деятельной натурой во всем. Саша был профессионалом, а не ремесленником.

В "застольный" период, когда идет анализ пьесы, разведка умом, как говорят режиссеры, Саша не выдавал своих мыслей. Монотонно бубнил текст. Иногда задаст вопрос, и потом что-то записывал. На площадке также записывал мизансцены. У него всегда был в кармане маленький карандашик, как и валидол. Иногда он и мне одалживал таблетку. За десятилетия совместной работы мы так притерлись друг к другу, что нам хватало перекинуться парой фраз о характере, внешнем виде и пластике персонажа, чтобы понять друг друга. Профессионализм и интуиция делали свое дело. Но будет неправдой, если скажу, что все было гладко. Гладко бывает только на стекле.

Зато ни одна из созданных за четыре десятилетия ролей не имела провала, каждая его роль была успешной. И это не преувеличение. Он любил роли, где была полифония чувств, где был юмор, конфликт, драматизм и сложный неординарный характер. В своем любимом спектакле "Иван и Мадонна", где Сасыков играл главную роль – Ивана, он вывел сильный, содержательный образ, в котором угадывался и глубоко ранимый человек. А в каляевской пьесе "Воззвание Ленина" – это живой, конкретный, полнокровный человек. Автор пьесы, народный поэт Калмыкии Санджи Каляев, был доволен спектаклем, особенно Сашиной работой. Репетировал он легко, без пота, как говорят: процесс репетиций ему нравился. Но на спектаклях с него пот бежал ручьями.

В хорошем расположении духа Саша балагурил, рассказывал анекдоты, случаи из жизни. Иногда многословил. Другой раз на репетиции сидел молча. Думаю, в нем шла огромная внутренняя работа над образом.

С первых же спектаклей его полюбил зритель. Его любили, уважали коллеги. Есть актеры, обаяние которых обезоруживает. Саша из той породы. Он играл разные роли – путевых и непутевых, гордых и трусливых, хвастливых и умных. Но все его персонажи были незлые. Как и он сам.

Театр – это специфический организм. В нём каждый знает о другом всё. С кем-то получается дружеский контакт на многие лета, а с кем-то чисто служебные отношения.

Помогал он всем, как мог. Объяснял роль коллеге-актеру, советовал, какой подобрать костюм, подсказывал характерные черты того или иного персонажа, подправлял переводный текст. А как он гримировал! Тут он был мастер.

В последние годы он глубоко и болезненно переживал происходящее в театре, за судьбу национального театра, особенно его раскол. Саша был открытым, доверчивым человеком. После бенефиса ему предлагали уйти на пенсию. Он очень переживал из-за такого предложения директора К.Сельвиной. Он сам мне это сказал. И что Тине (его жена) предлагали.

Когда-то в Пушкинском академическом театре отправили на пенсию великого Н. К. Черкасова. Чиновники от культуры не вняли просьбам народных артистов СССР Райкина и Товстоногова, Мравинского и Кабалевского о том, чтобы Черкасов остался в театре. Через некоторое время он умер. В прессе той поры об этом говорилось. Не хочу и не имею права проводить аналогию с нашим актером, первым народным артистом России в Калмыкии, но есть какая-то никому не адресованная обида, что не ценим мы хороших, талантливых людей при жизни. Талант – это ведь штучный товар, и он требует особого отношения.

В последнее время Саша искал внутреннего покоя. Но… Покой нам только снится. Он был открытым, хотя не нараспашку. Были у него и сокровенные мысли, которые он доверял лишь близким.