О том, что сильнее нас

Всё бы ничего, но Саша устроила разрыв отношений очень нехорошим образом. Было много лжи, было крупное предательство. В чём-то — был даже спектакль по сценарию, приближающемуся к сценарию той кошмарной осени с Ленкой. Опять сопровождающийся неоднократным исполнением достославной песенки «а я маленькая гадость, а я маленькая дрянь» и целым комплектом прочих спектаклей в этом же роде. Был у меня и очередной микроинфаркт. Были и мелкие мстительные пакости впоследствии. Как ни жалко, но на этом наши странно-лёгкие отношения, продержавшиеся три года, приходилось рвать совсем, сжигая мосты. Слишком многое на меня свалилось за последний год, и сознательные удары сопоставимой силы — уже перебор. Да, я понимаю, что всё это лишь немногим выходило за принятые у нас правила игры. Да, я понимаю, что вины подружек здесь гораздо больше было, чем Сашиной. Собственно, я на неё не обиделся, не разозлился. Просто понял, что немного износился и что сила ударов, которые я получаю в романе с Сашей, — теперь превосходит мой запас прочности. А раз так, надо рвать навовсе.

* * *

Нике я всё рассказал. Она думала долго, порывалась встать и уйти, садилась обратно… Наконец, ответила, что она, конечно, полная дура, но — она остаётся. Добавив, что отведёнными ей полутора годами до следующего пришествия Саши она распорядиться сумеет. Родит ребёнка. Я, в свою очередь сказал, и честно, что смутное время позади. Впредь не будет ни Саши, ни других. Единственное — что усилий по спасению Ленки я прекращать не буду. Уже не для себя. Для неё самой. Возврат — тоже исключён. Странно, но с этого момента наши с Никой отношения наконец вошли в то русло, в котором им и надлежало быть, и ни одной серьёзной проблемы в дальнейшем не было. Эта женщина нашла в себе силы и мудрость всё перетерпеть, всё простить. Больше я её не заставлю так страдать.

А ещё — Ника после всей этой истории отказалась от сильно смущавшей меня идеи вегетарианства. Смущавшей не только потому, что после травоядной Ленкиной подруги, которая тоже Лена, у меня прочно засело понимание вегетарианства у дам как признака серьёзных психологических проблем. Ещё и потому, что, по моему глубокому убеждению, девушек нужно вкусно кормить, причём тем же самым, что я сам люблю. И умею готовить. А ничего вкусного вегетарианского я готовить не умею. Вообще. Впрочем – от психологической идеи я тоже не отказался. И воспринял Никин переход от травоядного режима к нормальному как признак полной победы в её борьбе с теми психологическими проблемами, которые у неё были.

* * *

Сразу после этого разговора мы с Никой, прихватив с собой Алекса, рванули на Великие Тверские озера. Предшествующие три недели проходили в безуспешных попытках решить, в каком составе мы туда едем. Плавсредство — на троих, вдвоём с мотором и фотоаппаратурой тяжко, волоки там длинные, поэтому рассматривались варианты: я — Саша — Ника, я — Ника — кто-то ещё, и я — Саша — Сашина подруга Аня. Нелёгкий выбор? Вот и я про то. Но, как видите, в итоге разрулилось само собой.

Оригинальные там места. Неожиданные несколько. Старая привычная узкоколейка по торфоразработкам, потом пешком по ещё более старой и уже не использующейся узкоколейке, заканчивающейся на торфоучастке, вполне подобном тому, который я уже живописал, но заброшенном несколько десятков лет назад, с пожарной каланчи которого я, обнаружив там наличие сотовой связи, не удержался от посылки Саше ехидной сэмээски…

Впрочем, любопытности и забавности начались ещё в Москве. Миниатюрный подвесной мотор, которым мы обзавелись, имеет, как выяснилось, негерметичный карбюратор, в котором, если не принять специальных мер, остаётся бензин, а если мотор при этом перевернуть, бензин, конечно, вытечет. Если этого не знал даже я, то откуда было это знать таксисту, доставшему при разгрузке машины на вокзале рюкзак с мотором вверх ногами? Итог — до поезда пятнадцать минут, а один из рюкзаков пахнет бензином так, что публика на вокзале оборачивается и принюхивается. Шансов на то, что запах останется незамеченным проводником, а то и милицией, просто нет. И что тут делать? Правильно. Купить два полиэтиленовых плаща и «одеть» в них рюкзак. А ещё — купить баллон пихтового дезодоранта и каждые пять минут попрыскивать его под плащи. Чем воняет теперь рюкзак? Да чорт те чем, но уже не бензином. Ну да, ещё, конечно, договориться с проводником о том, что места в вагоне мало, рюкзаков много, ехать недалеко, так нельзя ли один в нерабочем тамбуре поставить? К тому же — смотрите сами, пованивает из него, зачем же лишнего доставать остальных пассажиров? К величайшему удивлению всех троих — номер прошёл. Не только поехали, но и доехали.