О творчестве в науке и технике

В соответствии с этим общим выводом рассказывается о ходе открытия таким образом, что будто бы сначала все элементы были расположены в один общий ряд по возрастанию их атомных весов, а затем была обнаружена повторяемость их свойств через определенные периоды. Он так и писал, рассказывая, как старался основать систему элементов на величине их атомного веса: «Первая проба, сделанная в этом отношении, была следующая: я отобрал тела с наименьшим атомным весом и расположил их по порядку величины их атомного веса. При этом оказалось, что существует как бы период свойств простых тел, и даже по атомности элементы следуют друг за другом в порядке арифметической последовательности величины их цая».

Вслед за тем приведены два первых коротких периода периодической системы (Li — F и Na — Cl), поставленные первый над вторым, и начало первого длинного периода (от К до V). Далее Д. Менделеев сообщил, что в разряде элементов, имеющих пай более 100, мы встречаем совершенно аналогичный непрерывный ряд (Aq — J).

Таким образом, мы видим, что в качестве «первой пробы», то есть начального пункта открытия, Д. Менделеев называет не сопоставление групп (то есть особенное), а образование непрерывного ряда всех элементов, расположенных по возрастанию их атомного веса; иначе говоря, он показывает, как периодичность (всеобщее) может быть выведена непосредственно из сопоставления отдельных элементов (единичного).

Кстати говоря, подобная информация породила среди некоторых химиков мысль о том, что так именно и был открыт периодический закон. Более того, я вспоминаю, что в одном киносценарии, посвященном творчеству Д. Менделеева, картина рисовалась такой, будто он ползает по полу, располагая в один длинный ряд шестьдесят с лишним карточек с написанными на них символами элементов.

Однако тщательное изучение черновых записей, сдеданных им во время открытия, и в особенности дешифровка хода разложенного им «химического пасьянса» убедительно доказали, что действительный ход открытия закона шел через сопоставление групп элементов, то есть через особенное ко всеобщему. Зачем же, спрашивается, автору таблицы потребовалось представить дело иначе?

Объяснение напрашивается само собой. Д. Менделеев, сделав открытие, стремился убедить химиков в его истинности, а для этого он, естественно, избрал самый короткий, легко проверяемый всеми логический путь: располагая элементы в один непрерывный ряд по величине атомного веса, каждый на собственном опыте сразу же может убедиться в периодической повторяемости их свойств.

То есть, это был умный дидактический прием хорошего педагога, каким и проявлял себя Д. Менделеев.

На этом примере мы видим, как различаются между собою два пути научной мысли: первый — ее движения к открытию, к познанию истины, второй — путь информации ученого о найденной истине, то есть путь доведения информации об этой мысли до сознания других людей, путь восприятия ими этой мысли.

Сопоставляя оба пути, мы можем на примере Д. Менделеева сказать, что второй путь может оказаться обратным первому. Так, мы видели, что у ученого первый путь завершился обнаружением периодичности элементов и сопоставлением их общего непрерывного ряда. А второй путь начался с составления такого именно ряда выявления в нем периодичности свойств элементов.

Теперь для того, чтобы убедиться в общности подобного соотношения между двумя путями движения научной мысли — к открытию истины и информации о ней, — рассмотрим подробно историю возникновения химической атомистики в работах Дж. Дальтона.

Ход открытия химической атомистики Дж. Дальтоном. Разберем последовательно работу творческой мысли Д. Дальтона. Он жил в эпоху начавшейся промышленной революции, когда паровая машина совершала свое торжественное шествие по странам Западной Европы и в особенности Англии; причем жил и творил он в Манчестере — центре английской текстильной промышленности.

Паровая машина и механизм ее действия не могли не привлечь внимания молодого ученого-самоучки. Его остро интересовал вопрос о том, как и почему работает в ней водяной пар. Но было еще и другое обстоятельство, которое привлекло его внимание к водяным парам: в ранней молодости он начал заниматься метеорологическими наблюдениями и тщательно вел записи о них вплоть до последнего дня своей жизни. А в этих наблюдениях большое место занимали показатели влажности атмосферы, наличия в ней водяных паров.

Этот вопрос занимал не только Дж. Дальтона, но и французских химиков из школы Лавуазье — Бертолле. Французские химики выдвинули чисто химическое объяснение процессов испарения и насыщения водяных паров. Они считали, что подобно тому, как вода растворяет сахар или соль, причем до определенного предела (насыщения), так и атмосферный воздух «растворяет», то есть втягивает в себя водяные пары и тоже до момента насыщения ими. Значит, заключили они, между воздухом и водяными парами существует определенное притяжение (взаимодействие), подобное химическому.