Об эскалации

Одной из частей этой работы является построение гипотетической "советской лестницы эскалации". (См. Рисунок 5.) Лестница построена таким образом, чтобы соответствовать марксистско-ленинским предположениям о подчинении военных действий политическим, примате политической доктрины в международной политике и общей природе отношений между коммунистическими и некоммунистическими обществами (т.е. существование исторически обусловленной и фундаментальной противоположности между двумя формами общества). Таким образом, лестница не занимается в первую очередь сдерживанием или контролем насилия путем контрнасилия. Она предназначена для нанесения политического ущерба или развала в обществе или альянсе противника. Продвижение по лестнице происходит от политической войны к насилию по доверенности; к ненасильственной прямой конфронтации с противником; к прямой конфронтации с применением обычных, ограниченных или нераспределенных средств насилия; к ядерному насилию, направленному на психологический и политический эффект; к насилию, направленному на союзников противника, и только затем к ядерной атаке на само государство противника. Целью этой формы эскалации является разрушение политической структуры противника; отделение, если возможно, его правительства от населения, "правящих классов" от трудящихся и "прогрессивных" классов или элементов в обществе противника; деморализация, дискредитация или свержение правительства или союза противника.

 

 

В дополнение к общим ограничениям концепции лестницы эскалации, есть несколько конкретных возражений, которые необходимо отметить в связи с верхними ступенями лестницы. Четыре наиболее существенных из них, перечисленных в порядке возрастания важности, следующие: (1) предположение о рациональности; (2) неспособность справиться с неоднозначностью и неопределенностью; (3) существование приемлемых альтернатив; и (4) долгосрочная нестабильность.

 

Первое возражение заключается в том, что лестница эскалации представляет собой чрезмерно рациональную последовательность событий. Можно ли предположить, что лица, принимающие решения, действительно будут поступать подобным образом, что они будут ясно мыслить или что они будут спокойны и собранны? На самом деле эти опасения основаны на важном явлении: в нормальных обстоятельствах, а также в условиях стресса лица, принимающие решения, могут вести себя не совсем рационально.

 

Однако исследователи, изучающие эти проблемы, на самом деле не предполагают, что лица, принимающие решения, полностью рациональны, а скорее предполагают, что они не полностью иррациональны - что совершенно отличается от предположения о рациональности.

 

Также, по крайней мере, в американском случае, вероятно, будет преобладать холодное поведение, модель ожиданий, созданная для влияния на лиц, принимающих решения во время ядерного кризиса. Как мужественное поведение, независимо от личных страхов, ожидается от офицера или солдата как часть его профессионального стандарта, так и хладнокровие и рациональность уже стали частью ожиданий общественности от кризисных лидеров в ядерный век. В настоящее время широко распространена враждебность к вызывающим или необдуманно "смелым" советам по ядерному конфликту или переговорам. (См. отрывок из оборонного послания президента Джонсона Конгрессу 1965 года, процитированный в главе XIII).

 

Этот нынешний акцент на хладнокровии и расчете резко контрастирует со многим в западной традиции, которая склонялась к романтическому или квиксическому отношению к войне. У Советов, в отличие от Запада, почти нет рыцарской традиции или традиции войны как романтического занятия. На них больше влияет византийская традиция циничного и инструментального применения силы, ведущая войну с целью максимизации выгоды. Кроме того, марксистская военная доктрина берет свое начало от Клаузевица, который сравнивал войну с расчетным или бухгалтерским днем, в который подсчитывается отдача от предыдущих инвестиций. Из-за этой традиции и осторожности в доктрине, кажется, что Советы вряд ли будут вести себя эмоционально при принятии кризисных решений, или даже следовать жесткому, заранее продуманному плану, если очевидно, что этот план ведет к контрпродуктивным результатам;.