Об эскалации

СТУПЕНЬ 15. ЕДВА ЛИ ЯДЕРНАЯ ВОЙНА: Это может произойти на любой из предыдущих четырех ступеней, но особенно между ступенями 11 и 14, когда одно или небольшое количество ядерного оружия будет использовано непреднамеренно в результате снижения гарантий и новых стрессов интенсивного кризиса. "Непреднамеренное" применение также может быть преднамеренным, в том смысле, что пользователь может попытаться создать впечатление, что преднамеренное применение было непреднамеренным. Существует, по крайней мере, две причины для такого обмана. Во-первых, сам факт того, что произошла ядерная "авария", ясно указывает противнику и другим лицам, которые могут оказать на него давление, что ситуация очень опасна. Тот факт, что инцидент назван несанкционированным или случайным, придает предупреждению особый смысл и снижает вероятность ответных действий или другой эскалации. (А такой ход - это палка о двух концах; он также может отпугнуть или напугать собственную сторону. Различия в преимуществах, которые можно получить или потерять, вызывая такие опасения, частично зависят от деталей баланса военной мощи и внутренней дисциплины и контроля, которыми обладает каждая сторона). Во-вторых, атакующий может почувствовать, что особенно важно уничтожить какой-то ключевой объект противника (например, централизованный штаб командования и управления, особо стратегическую базу, центр предупреждения или т.п.) и обнаружить, что он может сделать это только с помощью ядерного оружия. Он может уничтожить этот объект и при этом надеяться, что противник воспримет это как случайное или несанкционированное применение оружия. Оскорбившая сторона может предложить наказать виновных, возможно, предоставить компенсацию или разрешить ответные действия (но не совсем компенсирующие) другой стороны.

 

Такое использование "едва ли ядерной войны" прямо противоположно ее символическому или коммуникационному использованию. Одна сторона действительно использует ядерное оружие для уничтожения чего-то на другой стороне, но пытается замаскировать этот акт, чтобы другая сторона не сочла его настоящей эскалацией ядерного конфликта. (Некоторые члены аналитического сообщества настолько привыкли к идее ядерного оружия как носителя символов и сообщений, а не как агента разрушения, что когда концепция "едва ли ядерной войны" была впервые предложена Максом Зингером, им было трудно ее понять).

 

СТУПЕНЬ 16. ЯДЕРНЫЕ "УЛЬТИМАТУМЫ":

Независимо от того, будет ли обычная или почти ядерная война, кризис может войти в стадию такой интенсивности, что ядерная недоверчивость не просто ослабнет, а исчезнет. Очевидно, это произойдет, когда одна или другая сторона всерьез задумается о развязывании центральной войны и убедительно сообщит об этом факте своему противнику. Предположительно, большинство кризисов будет урегулировано до этого момента, поскольку каждая ступенька лестницы, пройденная до сих пор, усиливала давление на обе стороны с целью урегулирования. Но также возможно, что оказание давления просто спровоцирует контрдавления. В любом случае, я хочу проиллюстрировать, как может развиваться такая ситуация.

 

В этот момент лица, принимающие решения, уже не думают: "Ни одна из сторон не хочет войны, поэтому другая сторона должна отступить". Или даже: "Текущая напряженная ситуация явно увеличивает вероятность несчастного случая. Другая сторона должна почувствовать это давление и поэтому, скорее всего, отступит". Теперь они объявляют: "Если вы не отступите, мы начнем войну" - совсем другое дело. Или, возможно, "Один из нас должен быть разумным, прежде чем этот кризис разразится, и это буду не я". Хочется надеяться, что ни один кризис никогда не достигнет этой стадии.

 

Но одной из выдающихся возможностей в условиях такого напряженного кризиса является ультиматум (или квазиультиматум) с явным или неявным ограничением по времени. Такой ультиматум заставляет сторону, которой он адресован, реально мыслить в терминах ядерной войны. Он разрушает иллюзию, что "немыслимое" означает невозможное. В любом случае, с квазиультиматумом или без него, население обеих сторон на этой ступеньке будет бояться войны и начнет покидать намеченные районы. Мы предположили, что можно определить интенсивный кризис с оперативной точки зрения как время, когда 10 или 20 процентов населения Нью-Йорка или Москвы покинули город, опасаясь нападения.

 

Берлинский кризис 1958 года (и более поздний) даже близко не подошел к этой ступеньке лестницы эскалации, поскольку "ультиматумы", выдвинутые Советским Союзом, были расплывчатыми и с большим количеством оговорок, что больше подходило к категории "мнимый кризис".