Обитель Варн

даже отчетов не высылают, и отчитываются лишь перед самим. Зачем им клеить на

своего же честно отслужившего незаслуженное клеймо психа? Чтоб закрыть рот? Есть

более простые способы — амнезия. Все. Пять минут в лазарете, и ты комиссован, но

обеспечен до конца жизни и уважаем, а твой патруль только честь отдаст, встретив

своновца. Сопроводит до места назначения и окажет всяческую поддержку. Ты —

элита. Да, на тебя даже косо посмотреть не посмеют. Ты — Герой Нации в глазах

любого гражданина. Погибнуть? Ты и здесь ляжешь, только в этом случае твоя родня

получит уведомление и пустое соболезнование, а в том случае, огромную

компенсацию в том виде, что выберет семья: дом на побережье по личному проекту,

подъемные или высокую должность, место в академии и для тех, кто имеет приводы.

На выслугу ты сможешь уйти через десять лет службы, если захочешь, с сохранением

регалий, званий, соответствующих счетов на соцкарте.

— Красивая сказка, — кивнула Алиса, задумавшись. Она и верила, и не верила

Игнату.

Всем известно, что СВОН, как паутина для мухи: попал — без потерь не вырвешься.

С другой стороны, людская молва любит из кирпича мегаполис раздувать. С третьей

стороны — Стокман и их более чем призрачное будущее, даже на завтра, даже на

ближайшие месяцы. А финиш с призом в виде чистой учетной карты и чартера домой,

к маме, почти виртуальность. Родной город, и встреча с друзьями, спокойная,

счастливая жизнь обывателя — замок на песке, над которым занесен ботинок

сержанта.

`Надо посоветоваться с Люцией', - решила Алиса.

Люция сгрызла два ногтя, слушая подругу, и, загрустив, выдала, когда та смолкла:

— Не зря меня Кассандрой хотели назвать. И ботинки не зря жали, ноги о белых

тапочках еще на старте тосковали, чуяли обновку.

— Еще что-нибудь оптимистическое скажешь?

В ответ Маликова принялась яростно грызть третий ноготь.

— Помочь? — предложила Алиса.

Та скорчила злобно-презрительную рожицу:

— Не мешай думать.

Сталеску фыркнула, но промолчала.

В тот день ни одна дельная мысль на две головы так и не появилась.

Утром Стокоман отправил подруг в тоннель по девятому уровню.

Глава 7.

Лесс проснулась от холода. Открыла глаза и с сожалением констатировала

отсутствие Бэф. Пальцы погладили место, на котором он лежал.

`Я встаю позже всех в замке' — вздохнула Варн и тут же забыла о том. Встала и

направилась на поиски вожака.

Бэфросиаст беседовал с Дейнгрин. Завидев Лесс, он улыбнулся ей глазами и

приказал не мешать. Варн послушно выплыла из залы и полетела к своим.

Тесс, Гаргу, Смайх и Рыч играли в волейбол атласной подушкой. Урва покачиваясь

на стуле, играл в шахматы с Майгр, что сидел прямо на столе в позе турецкого

султана, в окружении фужеров с нектаром.

Лесс подплыла к Урва, потерлась щекой о его плечо, со значением заглядывая в

лицо. Тот молча протянул ей фужер. Варн довольно мурлыкнула и запустила ноготки

в нектар, наполняя лепестки про запас, и только после принялась пить.

— Какие мы запасливые, — хохотнул Урва.

— Правильно, правильно, деточка, — глядя на шахматную доску, сказал Майгр, —

А то опять дядюшке Урва достанется. Очень ты в голодном состоянии не сговорчива.

— Не отвлекайтесь, господин Майгр, — посоветовал Урва, взглядом передвинув

шахматную фигурку. Лесс внимательно оглядела поле их боя, понюхала пешку и

попыталась забрать коня, но получила по пальцам и передумала. Пристроилась на

подлокотнике кресла. Потягивая нектар, вновь оглядела собравшихся, прикидывая, с

кем бы порезвиться. И заметила сидящего на подоконнике смуглолицего, худого Варн

с длинными черными волосами. Он держал в руках толстый потрепанный том и что-то

разглядывая в нем, листал желтые страницы.

Еще один гость?

— Познакомься — Хоф. Наш брат. Он был ранен и спал, потому вы не виделись. Но

сейчас он в порядке. Принимай еще одного сородича, — потирая подбородок в

раздумьях над партией, сказал Майгр.

— Не советую к нему лезть, — предостерег Урва, но уже в спину подопечной. Та

полетела знакомиться, бросив шахматистов. Села на подоконник рядом с новеньким и,

склонив голову, с дружелюбной улыбкой принялась изучать его лицо, надеясь, что

тот заметит ее и ответит тем же дружелюбием. Возможно, поиграет с ней в то, что

играет сам. Но Варн даже не пошевелился, продолжил изучение желтых листов и,

казалось, не замечает Лесс. Она с минуту поскучала в ожидании и потянулась к

новому брату, заглянула в раскрытые страницы.

— Что это? — ткнула ноготком в россыпь знакомых букашек. Варн поднял взгляд.

— Вергилий, — разжал губы после минутного изучения физиономии Лесс.

— А-а, — протянула настораживаясь от нотки неприязни, что слышалась в его

голосе. — Они все Вергилий? — царапнула ноготком по странице.

— Это буквы!

Лесс сдуло к стене. Она растерянно хлопнула ресницами, решительно не понимая,

чем заслужила недовольство и вызвала явную неприязнь.

— Ты голодный, да?

— Нет!

Лесс начала злиться: тогда что он кричит?

— Ты не должен на меня кричать.

— Кому я должен, всем прощаю. Не смей мне указывать, что делать!

— Я твоя сестра…

— Ты сосунок! Твое место в постели! Пошла вон от меня!

Лесс зашипела от злости, не понимая причину его криков, да, и не желая уже ее