Обладать и ненавидеть (ЛП)

Я кладу свой телефон рядом с собой, затем, раздраженная тем, что он занимает так много моего внимания, я кладу его подальше, как будто так он будет вне поля зрения, из сердца вон, как говорится. Однако это не работает, потому что тогда я постоянно беспокоюсь, что пропустила звонок или сообщение. Я мечусь взад и вперед по комнате, бегу проверить, не появилось ли каких-нибудь новых сообщений за последние несколько секунд с тех пор, как я проверяла в последний раз.

Около 20:45 я сдаюсь и отправляю сообщение Мэтью.

Элизабет: Есть что-нибудь?

Но прежде чем он успевает ответить, звенит лифт.

Я слышу зловещий стук ботинок Уолта по мраморному полу, и волосы у меня на затылке встают дыбом.

Я бросаю телефон на стул и на цыпочках подхожу к двери библиотеки, чтобы выглянуть наружу. К моему ужасу, Уолт направляется по коридору в мою сторону, потрясающе красивый в темно-синем костюме.

Я бегу обратно к своему мольберту, беру пастельный карандаш и энергично царапаю по холсту.

Его шаги приближаются, и паника сковывает мой позвоночник. Как будто я нахожусь в каком-то фильме ужасов, и монстр подкрадывается все ближе.

Когда он останавливается у двери библиотеки, я бросаю на него взгляд через плечо. Он заканчивает ослаблять галстук, а затем начинает снимать пиджак.

— Если тебе интересно обо мне или моей жизни, я бы предпочел, чтобы ты спросила меня об этом напрямую, а не через моего брата.

Он даже не смотрит на меня!

— Я понятия не имею, о чем ты говоришь.

Хорошо, Элизабет. Это прозвучало почти правдиво!

Он усмехается себе под нос — в явном недоверии — поворачивается и уходит.

Я не вижу и не слышу его весь оставшийся вечер.

Мэтью пишет мне перед сном.

Мэтью: По-прежнему никаких известий. Извини.

Элизабет: Я сомневаюсь, что ты когда-нибудь получишь ответ. Он знает, что мы в сговоре.

Мэтью: Черт. Он всегда был самым умным.

На следующее утро я нахожу Уолта на кухне, он читает на айпаде, потягивая кофе. Сейчас воскресное утро, а он уже одет с иголочки. Другой день, другой костюм. Как ему удается так идеально выглядеть?

— Доброе утро, Элизабет, — говорит он, когда я направляюсь прямо к кофемашине.

— О, сегодня я получу приветствие?

— Да, потому что сегодня мне нужно, чтобы ты кое-что для меня сделала.

— Что?

Он кивает в сторону приглашения на стойке рядом со мной. Я подтягиваю его ближе и читаю слова, напечатанные витиеватым золотым шрифтом. Это для сбора средств в пользу Глобального фонда охраны дикой природы, который состоится в следующую пятницу.

— Итак? Иди. Повеселись. Спаси животных, — говорю я, протягивая ему приглашение.

— Прочти конверт.

Я закатываю глаза, но тем не менее делаю, как он говорит.

Оно адресовано мистеру и миссис Уолтер Дженнингс II.

Они пригласили нас обоих.

— Я пошлю свои извинения, — просто говорю я.

Его взгляд умоляет меня: «Пожалуйста, хоть раз не спорь».

— Что? Почему я должна идти?

Он не спорит. Вместо этого он мягко кивает и снова смотрит на свой iPad, как будто ничего другого интереснее нет.

О боже. Это похоже на то, когда родитель не говорит, что он злится, а просто разочарован. Проклятье.

Я в долгу перед Уолтом. За последний месяц он предоставил мне ночлег и еду, он изо всех сил старался устроить для меня студию в своей библиотеке, и… хотя мне неприятно это признавать, он терпит мою общую глупость.

— Хорошо.

Не отрывая взгляда от экрана, он отвечает:

— Будь готова в 19:30.

Какой романтический жест! Я бы с удовольствием составила тебе компанию, Уолт! Боже, как мне повезло!

Как только он уходит на работу, я прокрадываюсь обратно на кухню, чтобы прочитать дресс-код на приглашении: официальный. О, отлично, у меня в шкафу ровно ноль бальных платьев, и нет времени покупать одно из них. Кроме того, последнее, на что я хочу тратить свои деньги, — это платье, которое я буду носить максимум четыре часа.

Я решаю пока отложить мысли о деньгах и сосредоточиться на своем творчестве. Это работает большую часть недели, особенно с тех пор, как мы с Уолтом вообще не пересекаемся. Он, кажется, намерен работать до смерти, и я делаю то же самое. В четверг днем у меня мелькает мимолетная мысль, что мне следует сходить в комиссионный магазин и поискать платье, но потом я слишком увлекаюсь картиной, над которой работаю.

В пятницу утром Мэйсон невольно выступает в роли моей феи-крестной.

Он звонит мне, когда я нахожусь в библиотеке, рассматривая работы, которые я уже закончила для своей коллекции.

— О, привет, Мейсон. Чему я обязана таким удовольствием? — спрашиваю я, просто пытаясь добиться от него человеческого, а не роботизированного ответа.

— Привет, Элизабет. Я звоню, чтобы сообщить тебе, что личный стилист из «Блумингдейл» (прим. это представительство универмагов высокого класса в сети) прибудет в квартиру в 16:30 сегодня днем с платьями для вечернего мероприятия.

— Спасибо.

— Хорошего дня.

Звонок закончился.