Облетая солнце

В этот вечер на празднике я вдруг увидела, как повзрослел Киби, как он изменился. Вспышка пламени осветила его на мгновение — и я изумилась. Теперь вместо своей обычной шуки он носил другое одеяние, завязанное узлом высоко на плече и перетянутое ремнем на талии. Ноги на лодыжках украшены длинными белыми полосками, нарезанными из шкуры обезьян, а вокруг шеи потрясающее ожерелье — вычищенный коготь льва. Киби стоял неподалеку от меня. На фоне отблесков пламени я видела его профиль, который и прежде был привлекательным, но сейчас приобрел поистине царственное благородство. Некоторое время Киби не смотрел на меня. Затем, почувствовав мой взгляд, обернулся. Наши взгляды пресеклись, — между нами танцевало пламя и его соплеменники, — и мое сердце вздрогнуло. Я поняла: он больше не был начинающим неуверенным юношей. Он стал воином. Он стал мужчиной.

Я отвернулась и вышла из круга, чувствуя обиду. Да, мы больше не общались так доверительно и часто, как раньше, но мне трудно было смириться, что столь важное событие в жизни Киби произошло не то что без моего участия — я даже и не слышала об этом.

Я огляделась, ища взглядом Буллера — пора было возвращаться на ферму. Но его нигде не было. Тем не менее я все равно пошла назад и уже достигла ограды, когда услышала за спиной голос Киби. Я опустила голову, раздумывая, — желтоватые блики лунного света скользили по траве. Даже если я побегу, он меня догонит, это точно. И я обернулась.

— Я слышал, твой отец уезжает из Нджоро? — спросил Киби, приблизившись. — Это правда?

— Да, едет в Кейптаун, — кивнула я сдержанно. Мне не хотелось рассказывать ему о денежных затруднениях, это казалось мне унизительным.

— Ну, я слышал, там знают толк в разведении лошадей, — произнес он.

— Я вижу, ты стал мораном, — заметила я, лишь бы сменить тему. — Выглядишь отлично.

В отблесках лунного света было хорошо видно, как его лицо засветилось от гордости. Но все же я не могла не заметить явное смущение — ему уже было не так легко общаться со мной, как раньше.

— А ты что будешь делать? — спросил он осторожно.

— Пока не знаю, — ответила я и тут же сообщила: — Мне сделали предложение выйти замуж.

Я надеялась, что моя новость вызовет у него удивление, а может быть, даже ревность, но он только равнодушно пожал плечами, как будто соглашаясь: «Ну конечно, а что еще?» — а затем произнес избитую местную фразу, которую я слышала прежде не раз. Что-то вроде «обновка — хорошо, лишь бы не жала».

— А ты готовишься к женитьбе? — спросила я со скрытым вызовом. Мне не понравился его снисходительный, самоуверенный тон. Он рассуждал так, как будто ему было абсолютно все понятно про меня и мою жизнь.

— А почему нет? — Он снова пожал плечами. — Но сначала мне надо узнать мир, попутешествовать. Сидеть на одном месте в деревне — это не по мне.

— Познать мир — это сильно сказано, — удивилась я. — Мир большой. Ты знаешь, куда ты отправишься?

— Отец рассказывал мне о многих местах, которые он посетил, — ответил Киби с грустью. — Можно пойти на север до самого Китале или на юг, в Арушу, а затем спуститься на равнину. Я думаю, я начну с тех мест, которые он посетил когда-то.

Киби замолчал. Он смотрел перед собой в задумчивости. Я вдруг подумала: последние шаги на этой земле арап Майна сделал далеко от родных мест. И не туда ли решил направиться Киби?

— Ты все еще не отказался от мысли найти того солдата, который убил твоего отца? — спросила я осторожно.

— Это не исключено, — ответил он. — А скорее, я хочу узнать разницу между мечтами подростка и обязанностями взрослого мужчины. Во всяком случае, — он помедлил, — когда я женюсь, мой отец продолжит жизнь в моих сыновьях.

Он говорил уверенно, даже высокомерно. Это задело меня, захотелось поставить его на место.

— Мужчина, который хочет жениться на мне, сильный и богатый, — сообщила я с вызовом. — Он живет недалеко от нашей фермы. Он построил дом за три дня.

— Настоящий дом или хижину? — поинтересовался он с иронией.

— Настоящий дом, — уверила я. — С красивой покатой крышей, покрытой черепицей, и окнами из настоящего стекла.

Киби потупился, о чем-то размышляя. Я внутренне торжествовала — наконец-то мне удалось произвести на него впечатление!

— Построил за три дня? — переспросил он наконец. — И для чего так торопиться? В этом нет мудрости. Такой дом долго не простоит.

— Но ты же его даже не видел! — воскликнула я с негодованием.

— А какое это имеет значение? — спокойно возразил он. — Будь моя воля, я бы попросил его построить для тебя другое жилье, понадежней, поаккуратнее.

Он повернулся и направился в деревню. Пройдя несколько шагов, остановился, обернулся и, взглянув на меня, сказал:

— Кстати, ты должна это знать: я теперь морани, и у меня новое имя. Я — арап Рута.