Облетая солнце

По виду Денис был на несколько лет моложе Беркли — лет тридцати пяти, не больше. И судя по всему, он происходил из хорошей семьи. По моему опыту такие джентльмены отправлялись в Африку за приключениями — их влекли нескончаемые девственные просторы, возможность рискованной охоты, крупная добыча. Как правило, это были выходцы из аристократических семей, получившие прекрасное образование и пользовавшиеся полной свободой. Они приезжали в Кению и вкладывали состояния, полученные по наследству, скупая землю тысячами акров. Некоторые всерьез пускали здесь корни, устраиваясь надолго, тогда как иные плейбои, заскучавшие где-нибудь в Сассексе или Шропшире, просто искали случай пощекотать нервы. Я не могла знать точно, к которой из этих категорий относился Денис, но он очень привлекал меня. Я любовалась его точеным лицом, слегка порозовевшим от кенийского солнца. Мне нравились его прямой нос, строго очерченные губы, слегка прищуренные светло-карие глаза. В нем было что-то располагающее, легкое. Он притягивал к себе людей, они слетались к нему, как мотыльки на огонь. Едва я отошла, потягивая коктейль и прислушиваясь к сплетням, доносившимся со всех сторон, как Дениса тут же атаковала стайка «отполированных» до блеска миловидных леди. Они были одеты в элегантные платья, на ногах — тонкие изысканные чулки, на запястьях и шейках — драгоценности, прически — волосок к волоску. Меня совсем не удивило, что они просто прилипли к Денису. Меня тоже к нему тянуло.

— Мне кажется, вам стоит взглянуть на мою новую лошадь. — Беркли подошел со свежей порцией коктейля. — Я думаю, с ней можно выйти на дерби.

— Отлично. — Я согласилась автоматически. Но не успела я кивнуть, как Беркли тут же оторвал Дениса от дам, и мы все трое направились в конюшню. Здесь в просторных стойлах находилось с полторы дюжины лошадей. Беркли подвел меня к жеребцу по кличке Солджер. Крупный, мускулистый, ровной темной масти с белой проточиной на груди. На вид он не выглядел столь горделивым, чувствительным и вспыльчивым, как чистокровные особи, которых всегда предпочитал отец, но мне он показался красивым, пусть даже и слегка грубоватым.

— Он полукровка, верно? — спросила я заинтересованно.

— Частично от сомалийского пони, — ответил Беркли. — Не принц, но в нем есть характер. А?

Открыв ворота, я подошла к жеребцу — так, как научилась еще ребенком, осторожно, но в то же время уверенно. Отец передал мне науку обращения с животными, хотя, может статься, я родилась с этими знаниями, они достались мне по наследству. Солджер сразу признал мое превосходство и встретил меня спокойно. Я провела рукой по его спине, осмотрела крестец и суставы — жеребец не смутился, не брыкался. Я пришла к выводу, что он совершенно здоров и полон сил. Все время, пока я осматривала Солджера, я чувствовала спиной, что Денис смотрит на меня. От этого у меня даже мурашки бежали по спине, но я старалась не показывать волнения.

— Ну, что вы думаете? — поинтересовался Беркли. — Как он вам?

— Что-то в нем есть, несомненно, — я не стала отрицать.

— Как вы полагаете, сколько он стоит?

Я понимала, что при моем плачевном финансовом положении глупо даже начинать торговаться, но инстинкт взял верх.

— Пятьдесят фунтов? — предложила я.

— Я больше потратил на шампанское, которое вы пьете. — Беркли рассмеялся, и Денис вслед за ним.

Однако мне стало ясно, что Беркли не прочь поторговаться.

— Вам стоит попробовать его на ходу, — предложил Беркли через мгновение. — Я позову грума, он вам его покажет.

— Не беспокойтесь, — остановила его я. — Я попробую его сама.

У меня не заняло и пяти минут, чтобы переодеться в брюки и рубашку Беркли. Когда я вышла из дома, на лужайке уже стояла группа любопытных зрителей. Беркли расхохотался, увидев меня в мужской одежде, но я нисколько не смутилась. Я знала, что она на мне сидит прекрасно и мне не стоит стесняться, — я смогу лихо прокатиться на глазах этих разодетых господ и барышень. Ездить верхом для меня было так же естественно, как для них — прогуливаться пешком. Я отвела Солджера подальше от любопытных глаз и вскоре вообще о них забыла.