Облетая солнце

Ужинали мы на веранде. Солнце зашло, наступили сумерки. Вершины холмов Нгонг окутала густая фиолетовая дымка, и их мистические очертания служили прекрасным фоном для рассказов Бликса о его походе с Вандербильтом. Он действительно был прекрасный рассказчик — один сюжет легко переходил в другой. И сюжетов у него в запасе была не одна дюжина. Во всяком случае, если Бликс и замолкал, то только когда повар Каманте приносил нам очередное блюдо. На ужин подавали панированную курицу в кремовом соусе, жареные овощи, приправленные пряными травами, кукурузный пудинг с грибами и тимьяном, выдержанный сыр и апельсины. Бликс следил за тем, чтобы наши бокалы не пустовали, и когда мы уже добрались до последнего блюда, у меня кружилась голова от вина. Я удивлялась тому, как мне хорошо в обществе этой пары. Между ними все было непросто, но именно это меня и привлекало, вызывало доверие. В моей собственной жизни тоже все было непросто.

Когда ярко-желтый месяц выплыл из-за лиловых холмов и мы доели пудинг, запив его кофе и кальвадосом, Бликс пожелал нам спокойной ночи и сообщил, что отправляется обратно в город.

— А не слишком ли он нагрузился, чтобы вести машину? — поинтересовалась я.

— Не думаю, что он водит ее в другом состоянии, — ответила Карен. Она помолчала несколько секунд, глядя в темноту. — Он приехал, чтобы попросить меня о разводе.

От Коки я знала, что Бликс просил о разводе уже не один раз. Но упоминать об этом я посчитала неуместным.

— И вы дадите ему развод? — спросила я.

Карен пожала плечами.

— Вряд ли в колонии найдется место для двух баронесс Бликсен. Как это будет выглядеть? Одной придется уйти в небытие, исчезнуть. О ней все забудут.

— Мне трудно представить, что вас кто-то может забыть, — неожиданно вырвалось у меня. Я вовсе не желала ей польстить. Я на самом деле так думала, искренне.

— Что ж, посмотрим.

— Как вам удалось сохранить дружеские отношения?

— Мы сначала стали друзьями, а потом уж все остальное, — ответила она. — Я была помолвлена с его младшим братом Хансом. Это было давно, еще в Дании. Когда Ханс женился на другой, Брор проявил сочувствие. Он пожалел меня. — Она покачала головой. Длинные серебряные серьги таинственно мерцали в полумраке.

— Младший брат? — удивилась я. — Но он вряд ли мог предложить вам титул.

— Да, верно. Только любовь. — Она грустно улыбнулась. — Но этого не случилось. А потом Брор вдруг предложил начать все сначала в Африке. Все было бы отлично, если бы не куча долгов.

— Вы все еще любите его?

— Хотелось бы мне сказать «нет». Но Африка так переворачивает вас, что вы начинаете ощущать то, к чему вовсе не готовы. Мне хотелось верить, что у нас все будет, как положено: дети, взаимная искренность, преданность.

Она закрыла глаза, затем снова открыла, они явно стали темнее.

— Возможно, он просто не способен любить одну женщину. Или наоборот — способен, но не меня. Он никогда не отличался верностью, даже в самом начале. Я все время возвращаюсь к мысли, что мне только казалось, будто я знала, на что иду, когда соглашалась выйти замуж за Брора, а на самом деле не имела ни малейшего представления.

— Вы словно говорите о моей ситуации. — Я сделала большой глоток кальвадоса. — Я чувствую примерно то же самое.

— Но вы получите развод, как вы считаете?

— Надеюсь, — ответила я. — Сейчас я просто боюсь давить на Джока.

— Мы все чего-то боимся, но если вы принижаете себя, позволяете страхам взять над собой верх, вы сами себя предаете, верно? Весь вопрос состоит в том, готовы ли вы рискнуть, чтобы стать счастливой.

Она явно имела в виду нас с Джоком, но меня ее высказывание навело на иную мысль.

— А вы счастливы, Карен? — спросила я осторожно.

— Еще нет. Но очень хочу этого.

Глава 25

Бурный обмен телеграммами, и все решилось — Клара едет. Дом как будто ей понравился, и она благодарила меня. Честно говоря, ее излияния смущали меня. Ведь я обходилась без нее шестнадцать лет. Я не имела ни малейшего представления, как мне с ней себя вести, хотя бы в переписке. Я долго раздумывала над каждой строчкой, прикидывая, не будет ли это выглядеть слишком ласково или, напротив, слишком равнодушно. У меня не было практики подобных отношений. Я не очень понимала, кто мы теперь друг другу. Не мать и не дочь, но и не совсем чужие люди. Все это давалось мне очень тяжело. В одном из сообщений Клара написала, что мой брат Дики, оказывается, уже вернулся в Кению много лет назад и осел где-то на севере в Элдорете — служил жокеем в конюшне. Я с трудом могла поверить в это. Дики вернулся сюда, в мой мир, а я ничего об этом не знала. Что это значило? Должны ли мы восстановить связи, как члены одной семьи? Желала ли я этого? Возможно ли это?