Облик Огня (СИ)

Сарвилл не ответил. Он думал о том, что сейчас чувствует к Ноэми, и это казалось ему чем-то настоящим, чем-то что его действительно притягивало и заставляло желать. В то же время ему было не по себе от мысли, что Лиана осталась совсем одна — без семьи, дома и даже тех проклятых попугаев, которые канули в лету под Девичьей Горой вместе с королевскими паладинами. Странник — единственный кто остался у королевской дочери. Он и этот лес, окружающий их сейчас и проглатывающий каждое слово, вылетающее из их уст. Лес, который словно гадюка сначала подкараулил путников, потом умиротворил своим покоем и тишиной будто впрыснув в их тела яд, а теперь заглатывает их прежних, целиком, не оставляя ни капли правды, той что они знали друг о друге ранее.

— Я просто жил дальше, Ли…

Чародейка хотела сбежать, но бежать было некуда. Она разозлилась на себя, на него, на каждый лист в этом лесу. Странник подошел и крепко обнял ее.

— Я не знаю, что будет дальше. Я не хочу тебе лгать и обещать то, чего исполнить не смогу. Давай просто начнем сначала.

Кусты неестественно колыхнулись. Сарвилл поднял голову и осмотрелся. Стрела, вылетевшая из неоткуда воткнулась в дерево позади них. Наконечник глубоко спрятался в коре дуба. В воздухе засвистело еще несчетное количество стрел, но все, словно нарочно летели мимо.

— Белокожие, — женский голос на ломаном общем языке доносился отовсюду. — Убирайтесь из нашего леса.

— Дриады, — шепнул Сарвилл и спрятал принцессу за спину.

Но он не успел даже смекнуть, что будет делать дальше. Кто-то схватил его за затылок и ударил о толстый сук, торчащий спереди.

***

Кроны деревьев впивались в наполненные влагой тучи, облака готовы были вот-вот разорваться и выплеснуть наружу скопившуюся внутри воду. Сильный ветер срывал листву с секвойядендронов — гигантских деревьев, в высоту достигающих пятидесяти саженей.

Вокруг не было ничего — сплошная чаща, утыканная могучими секвойядендронами, которые вырастали и набирались здесь сил не один миллениум, а ствол одного такого дерева не смогла бы обхватить и дюжина человек, схватившаяся за руки.

Это была поляна дриад, облагороженная лесными женщинами и пригодная для спокойной и умеренной, отставшей от цивилизации, жизни. Земля между величественными стволами, тянущимися к самому небу, была хорошо утоптана, а к коре каждого дерева каким-то искусственным образом, вероятнее всего, магией, были прикреплены толстые ветки, которые в другой ситуации сгодились бы для добротного костра, но сейчас служили чем-то вроде ступеней, превращающихся в высокие лестницы, ведущие к самым вершинам.

Там наверху были сооружены крохотные домики, способные укрыть от дождя и обеспечить крепкий сон, но не более — на вид, внутри не было места даже для свободного разворота. Те же секвойядендроны, которые были еще совсем молоды и лишь слегка походили на своих гигантских собратьев крепко удерживали нечто вроде лежаков на своих ветвях.

Сарвилл очнулся, когда его голова в очередной раз подскочила, на одном из торчащих корней и в очередной раз рухнула на землю, вызывая боль в затылке, тут же расползающуюся по вискам. Он видел, как две с виду хрупкие девушки, схватив его за ноги, волокут за собой, преодолевая необычное поселение дюйм за дюймом и переговариваясь о чем-то на незнакомом ему языке. Медведь повернул голову направо — одна из лесных женщин тащила принцессу совсем близко, но та, в отличие от него, до сих пор была без сознания и не просыпалась даже тогда, когда ее испачканные серебряные волосы цеплялись за растущую повсюду флору. Странник попытался заговорить, но тщетно, что-то парализовало его тело, вплоть до языка, и ему оставалось только наблюдать.

Вся чаща была заселена не хуже любой столицы. Кто бы мог подумать, что среди цивилизованных стран и городов еще найдется место целому поселению мужененавистниц. Жизнь не оставляла владения дриад даже в сумерки. Кто-то мастерил очередную лестницу в небеса; кто-то оттачивал свое мастерство владения луком и выстреливал стрелу за стрелой в мертвое дерево, когда-то пораженное молнией, но до сих пор полезно служащее своим хозяйкам; кто-то стачивал новые стрелы; возвращался с полными руками ягод и грибов; плескался в небольшом, но глубоком озере; просто наблюдал за закатом и его отражением в воде; а кто-то тащил незваных гостей и нарушителей спокойствия леса, вызывая у остальных неимоверный интерес и возбуждение. Реагировали так, конечно, не на чародейку, которая в будущем могла остаться здесь одной из них, а на мужчину, жадно озирающегося по сторонам, рот которого был скривлен онемением. Каждая знала, что возможно сейчас настанет ее время понести дитя, а затем прикончить незнакомца.

— Thasa faninelle mona. — Произнесла одна из дриад, и нога Сарвилла шлепнулась на землю, вслед за первой. Чародейку оставили рядом с ним, и теперь он чувствовал ее слабое дыхание.