Обмасонивание

Мои погосты больше марийских кудо или русских деревень в два-три двора — есть чем заняться и зимой. Но депресняк, апатия, тормознутость… Нужно было организовать, убедить, заставить… новосёлов шевелиться. Софье это удалось. Обязательные работы — исполнялись, необходимая «движуха» — происходила. Поселение вышло из зимовки жизнеспособным.

Прямо скажу — не все так благополучно проходят первую зиму. И роль Софьи в этом успехе я себе представлял, отчёты просматривал.

Откуда отчёты? — Связь с погостами — обязательное условие их существования. Ситуация: «заметено по крыши сугробами, оторвано от людей метелями» — избегаем. Если поселение надолго замолкает — сигнал тревоги.

Я, к сожалению, имею здесь уже примеры того, как мрут люди в таких «очажках жизни». Пожар, вспышка инфекции, мгновенно распространившейся в скученном населении, серия вроде бы случайных несчастных случаев, по типу «Законов миссис Паркинсон», мыши или белки, добравшиеся до припасов, волчьи стаи, стаи двуногих, нацеленных на убийство изначально, или дозревших после собственной голодовки…

Даже имея запасы продовольствия и топлива толпа вдруг вскипает, превращается в неуправляемое, хотя бы здравым смыслом, стадо, топчет и сжигает жизненно необходимые ресурсы. Так сожгли свои посевы античные гельветы, и Юлию Цезарю пришлось завоёвывать Галлию с Британией, становиться римским императором. Так топтала «Великая Армия» Наполеона склады с запасённым провиантом, панически спеша сбежать из нелюбезной России в столь же нищую, но — любезную Польшу.

Замкнутые общины — идеальная среда для размножения разного рода религиозных психов. Это я помню по «цаплянутой ведьме» со времён Пердуновки. Каждую зиму в малых поселениях вылупляется несколько «провозвестников высшей истины» в их, мелко-селянском, понимании. Но с вполне глобальным фанатизмом. Начинают с проповеди братства и богоизбранности. И очень быстро переходят к уничтожению несогласных.

Упустишь момент — свихнувшаяся община приобретёт монолитность. На основе общераспространённой ксенофобии и локальной просветлённости. Потом приводить к разумности… дустом.

Да они сами…! Сами жители! Вдруг взрываются какой-то поножовщиной, какими-то идиотскими сведениями счётов!

Я их понимаю: жизненное пространство — очень ограничено, уйти, отодвинуться — некуда, всё — нос к носу. Не так пукнул — враг смертный.

По сути: низкий уровень эндорфинов. Это лечится таблетками. Но в моих условиях… алкоголь? Опиум? — Угроблю народ, не надо. Раздражительность нарастает, всякая мелочь выглядит как проблема уровня «смысла жизни и сущности мироздания»… И у кого-то «сносит крышу».

У меня к этому добавляется религиозно-этническое разнообразие.

— А! Ты на моей сковородке свиное сало жаришь! Я из-за тебя в рай не попаду! Аллах отвернётся!

— Так ты крещение только для виду принял?! Изменник! Робяты! Бейте нехристя!

Бьют. Иногда и до смерти. «За веру, царя и отчество». В роли «царя» — я. Точнее — их понимание меня. Хотя мне, как я уже не раз… фиолетово.

* * *

Софья сумела обойтись без подобных… приключений. К весне Ипай начал странно чудить насчёт семян. Просил элитных огородных культур. Много. Словно вообще всю расчищенную землю решил капустой да морковкой засадить. Просматривалась «рука Софьи» — мужчины больше о яровых волнуются, огороды — женское занятие. Что-то они получили — на все «хотелки» у меня нет. Попутно возникли потребности по инвентарю. Похоже, добирать разные мелочи Ипай Софью и послал. Или — она сама напросилась. Выбивает фонды.

Бывает. Рынка-то нет.

Такой… снабженец в юбке. Точнее, нынче — без.

— Уф… Фу… А мы-то тут… Я уж решила… Как гомонить в предбаннике начали, ну, думаю, поганые город взяли. Мы ж прислужнику сказали, что б он никого не пускал. А тут… Да ты ж с похода! Хорошо ли хаживал, господин воевода? По добру ли дела твои сделалися?

— И сам цел, и люди живы. Так что — по добру. А у тебя тут что? Новой прислужницей обзавелась? Мелковата что-то. Ипай так оголодал, что и на такие кости соблазнится? Не ценишь ты своего мужика, Софья. Ну-ка покажи её.

Ситуация, в моём понимании, довольно типичная — балансировка демографии. Элемент «выбивания фондов».

* * *

Осадить мужика на землю без «бабы и коровы» невозможно. Предполагая получить, в конечном счёте, устойчивое поселение, я, по мере возможности, стараюсь обеспечить и эти потребности новосёлов.

Чисто к слову. Флагман шведского флота начала 17 века корабль «Ваза». Перед первым выходом в море, экипаж упился и утопил судно прямо у причала. Потом его подняли, археологи покопались. Среди имущества нескольких сот утопленников, моряков и работников, найдены вещи трёх женщин. Одна — семейная дама в возрасте, жена боцмана, две другие значительно моложе и, судя по «дресс-коду», из числа «лиц с низкой социальной ответственностью».

При всем различии шведских моряков и моих новосёлов, есть сходство: многочисленное мужское сообщество в замкнутом пространстве, в опасном предприятии, с большим объёмом обязательного тяжёлого труда, в длительной изоляции.