Обо всем по порядку: Репортаж о репортаже

Мы давно согласились с тем, что современные на­падающие, игроки середины поля и защитники зримо отличаются от форвардов, хавбеков и беков прошлого. И если сейчас, отдавая дань одаренности и подвигам кого-то из некогда блиставших, говорим, что он и в на­ши дни был бы хорош, непременно добавляем: «При­менился бы, перестроился, привык». Звезды футбола загораются не сами по себе, их выдвигает та команд­ная игра, которую выработало время. А некоторым из звезд удается и самим продвинуть футбол вперед. Разумеется, есть в опыте мастеров былых дней черты и достоинства неувядаемые, передающиеся от поколения к поколению. И все же игра, которую предлагают нашему вниманию сегодня, неминуемо требует, чтобы каждый из тех, кого называют полевыми игроками, отвечал духу времени.

Л вратари? Отличаются ли они чем-то от старых голкиперов? Или, быть может, искусство защиты неиз­менных восемнадцати квадратных метров ворот от бешеного, коварного мяча каким было, таким и осталось?

Закрываю глаза и пытаюсь представить, в каком движении, самом характерном, чаще других повторяв­шемся, запомнился мне Владислав Жмельков, спар­таковский довоенный вратарь. И вижу его в броске. В каком угодно углу, в нижнем, в верхнем, под пере­кладиной, он летит, тянется в ниточку, кончиками пальцев отводит мяч.

А теперь пробую в воображении остановить спар­таковского вратаря Рината Дасаева в его характерном движении. Для меня он — в выбеге из ворот, изогнув­шийся, с пойманным мячом в высоко поднятых руках. И угрозы как не бывало.

Полвека разделяют эти скульптурные композиции. Быть может, просто разные люди, у каждого своя манера? Думаю, что такое предположение к разгадке нас не приблизит. Мне представляется, что неспроста Дасаев нисколько не напоминает Жмелькова: другие времена, другая игра.

Не раз, бывало, смотришь матч с участием инозем­ной команды и мелькнет: «Этого игрочка неплохо бы к нам». О вратарях никогда так не думалось, никакой зависти. Ясно, что и в других краях появляются отлич­ные вратари, однако нигде так постоянно, без перебоев, как у нас. Сколько лет минуло после того, как в голу стоял (так в его время говорили) Николай Евграфович Соколов, а классные вратари не переводятся. Вот и сей­час мы как должное принимаем выдвижение А. Сацункевича, Д. Харина, С. Черчесова. Существует ли особый секрет, есть ли право говорить о вратарской школе?

Алексей Хомич на протяжении многих лет на сле­дующий день после матча приносил пачку снимков и раскладывал их на столе редактора.

— Алексей Петрович, вы же стояли возле тех во­рот, куда забили два мяча. Где же эти моменты?

Хомич мнется, чешет в затылке:

— Не нажал. Но как можно было, скажите пожа­луйста, пропускать такие мячи? Я ему, пижону, кричу...

И дальше следовал показ: Хомич вставал перед дверью, которая должна была изображать ворота, приседал, выбрасывал в сторону руку.

— Только и надо было сделать шаг влево, а потом отталкиваться...

Я терпеливо смотрел и слушал, зная, что редак­торское внушение бесполезно, опять Алексей Петрович «играл», позабыв про затвор фотокамеры. Так до кон­ца и осталось его любимым занятием подсказывать из-за спины вратарям.

Лев Иванович Яшин говорил мне: «Ну кто нас, вратарей, мог учить? Побьет второй тренер по воро­там — и на том спасибо. Друг у друга перехватывали. Я — у Хомича... Он, наверное, еще у кого-нибудь...»

Хомич однажды, в нечаянную минуту крайней от­кровенности, поведал мне историю, которая его само­го смущала и страшила.

— Оставляли меня, пацана, дома с сестренкой, ей, должно быть, год был. А ребята со двора хором орут: «Хома, выходи!» Как выходить, сестру не оставишь? Я ее в одеяло завертывал, и вниз. И укладывал вместо штанги. Она спала, а мы бились. Так я вам скажу, под ту руку, где она лежала, забить мне было невозможно. Вот что мы, дурачье, вытворяли. Если бы я увидел своего сына за таким делом, не знаю, что бы с ним сделал...

Хомич сидел потупившись: и много лет спустя его жуть брала. Молчал и я: что тут скажешь, оба в воз­расте дедов. И, чтобы снять неловкость, хоть чуть оправдаться, Хомич повторил:

— Верно говорю, под ту руку я бы мышонка не пропустил, сам бы убился...

Дасаев написал книгу «Команда начинается с вра­таря». Из нее можно узнать, что его сначала опекал вратарь астраханского «Волгаря» Юрий Маков, что неизгладимое впечатление на него, мальчишку, произ­вел Анзор Кавазашвили, приезжавший со «Спарта­ком» на товарищеский матч в Астрахань, что позже он был многим обязан Александру Прохорову в «Спарта­ке» и Вячеславу Чанову в сборной.