Оборванные нити. Том 3

— Прямо насмерть, — подтвердил Саблин. — Сердечные гликозиды тоже пользуются популярностью, они ведь почти в каждой семье есть, если там пожилые люди. Но курьезы тоже случаются, особенно когда человек хочет не из жизни уйти, а близких попугать. Демонстративные суицидальные попытки. Одна милая барышня такую попытку устроила при помощи поливитаминов. Представляешь? Съела их немыслимое количество, отравилась, конечно, но не смертельно. А одна дамочка очень страдала от сексуальной активности мужа на стороне и решила напоить его бромом, чтобы утихомирился. Наслушалась, дурочка, всяких бредней о том, что бром якобы снижает потенцию, и сыпанула благоверному в суп-харчо, от души так, щедрой рукой сыпанула. Непонятно, чего хотела: то ли на тот свет отправить, то ли импотентом сделать, но ни то, ни другое у нее не получилось. И ноотропы, и антигипоксанты… Прости, — спохватился Сергей, — препараты для улучшения мозгового кровообращения и повышающие устойчивость мозга к кислородному голоданию тоже в ход идут, и тоже без летального исхода.

— Нет, без летального исхода — это не мое, — покачал головой директор похоронной службы, — ты мне расскажи про отравления со смертельным исходом. Я же все-таки похоронщик, а не врач «Скорой помощи».

— Со смертельным… Ох, Витя, да чего только не применяют! Даже препараты, которые при бронхите прописывают, отхаркивающие. Вот это уже смертельно. А уж кроме таблеток — набор самый широкий. Ты не поверишь: марганцовкой травятся! Антисептиками тоже. А уж химией, используемой в быту и на производстве, травятся — вообще караул! И средствами для борьбы с крысами и мышами, и средствами от комаров и летучей пакости, и средствами от глистов, и средствами для дезинфекции. Но это еще ладно! А вот как тебе «Бисмарк коричневый?»

Лаврик вытаращил глаза и странно дернул головой, как будто испугался, что глаза могут выпасть наружу, и попытался резким движением вернуть их на место.

— Бисмарк? Отто? Железный канцлер?

— Нет, Витя, Отто Бисмарк, конечно, вряд ли был приятным на вкус, хотя никто, кажется, и не пробовал, но речь в данном случае не о нем. «Бисмарк коричневый» — это такой краситель типа морилки. Одно название чего стоит! Таким и отравиться не стыдно, не то что поливитаминками или бромом.

Лаврик расхохотался.

— Надо же, какой у тебя взгляд на это… Профессиональный, наверное. Мне бы в голову не пришло оценивать, от чего стыдно умирать, а от чего не стыдно. Смерть — она и есть смерть. А еще от чего стыдно, по-твоему?

— Ну, для мужика, например, стыдно травиться пергидролью. Ею бабы волосы вытравляют, в блондинок красятся. Вот это стыдно. Или, к примеру, кремнефтористым натрием.

— А это-то почему стыдно? — не понял Виктор. — Что в нем такого, в этом натрии?

— Им у свиней глистов гонят, — с серьезной миной ответил Саблин. — Сам понимаешь, как-то не комильфо.

Разговор об отравлениях перешел в историческую плоскость. Оказалось, что Виктор Павлович Лаврик — большой специалист по этому вопросу, много читал всякой литературы по истории отравлений и ядов, и здесь уже Сергей превратился в слушателя. Пришлось взять еще по пиву, а когда обдумывали закуску, то оба поняли, что проголодались, и взяли по две порции сосисок с невнятного вкуса винегретом. Но ничего более приемлемого в баре не было. Вот так всегда: или пиво хорошее, или кухня, а вместе почему-то не складывается…

Из бара вышли поздно вечером. Сергей по телефону вызвал водителя Семена и предложил Лаврику подвезти его.

— Да я же на колесах, — ответил тот. — Сам доеду.

— После пяти кружек пива? — усомнился Саблин. — Рисковый ты парень.

В ответ Лаврик только презрительно ухмыльнулся и скользнул на переднее сиденье своей машины.

ГЛАВА 2

Труп мастера-взрывника, работавшего на одном из рудников Северогорска, доставили для проведения судебно-медицинского исследования в связи с тем, что он скончался в приемном отделении больницы, и диагноз ему выставить не успели. Формально в этих случаях правоохранительные органы имеют право назначить исследование, потому что непонятно, то ли человек чем-то болел, то ли ему кто-то помог так быстро и внезапно умереть. Вообще-то так называемые «больничные» случаи подлежат вскрытию в патологоанатомических отделениях, а вовсе не в судмедэкспертизе, если человек умирает от заболевания. Если же он умирает пусть и в больнице, но от травм или отравления, то вскрывают его именно судебные медики. Травм на поступившем мужчине не было, а вот вопрос о том, болезнь это или отравление, оставался открытым. Вероятно, именно так и рассуждали те, кто направил спецсообщение в отдел милиции о том, что в приемном отделении Больницы скорой медицинской помощи умер при поступлении больной, и причина смерти неизвестна.