Образ Другого. Мусульмане в хрониках крестовых походов

Другой немецкий хронист — Альберт Аахенский довёл свою хронику крестовых походов до 1120 г. Таким образом, она охватывает историю Первого крестового похода и первые два десятилетия существования Иерусалимского королевства. Как и Эккехард, Альберт Аахенский не участвовал в походе, но, в отличие от своего соотечественника, не смог отправиться в поход позже. Свои усилия он посвятил тому, что собирал письменные свидетельства и устные сведения о походе.[74] Его хроника состоит из двенадцати книг. В ней он описывает Первый крестовый поход (1096–1099) и историю Иерусалимского королевства от назначения Годфруа Бульонского защитником Гроба Господня в 1099 г. до 1119 г. Разные части его пространного сочинения были написаны в разные периоды времени. Приблизительное время сочинения всего произведения — от 1102 г. до 1140 г. Известно, что хроника была использована Гийомом Тирским для его обширной истории крестовых походов.[75]

По мнению многих исследователей, хроника Альберта Аахенского — самое фантастичное из сочинений о крестовых походах. Так, еще в XIX в. немецкий историк Г. фон Зибель полагал, что относить его хронику к историческим источникам так же правомерно, как относить к таковым «Илиаду» или «Песнь о Нибелунгах».[76] Известно, что хронист вообще в основном полагался на устные и, возможно, не всегда точные свидетельства. Попытки разграничить в этом сочинении res factae и res fictae неоднократно предпринимались историками. Так, М. А. Заборов полагал, что вся «Иерусалимская история» Альберта Аахенского представляет собой изложение слабо связанных между собой эпизодов войны, в которых очень много от эпических сказаний и легенд.[77]

По наблюдениям немецкого историка П. Кноха, история и поэзия в хронике Альберта Аахенского тесно переплетены.[78] Но нас, как уже говорилось, не интересует подобная постановка вопроса. Фантастические искаженные сведения хроник о крестовых походах и мусульманах важны для нас как источник по истории представлений хрониста об иноверцах.

Наконец, мы обращаемся к последней группе сочинений хронистов — это французские историки Гвиберт Ножанский, Бодри Дейльский и Роберт Монах (Роберт Реймсский). Как и Альберт Аахенский, они не побывали на Востоке и писали свои сочинения, пользуясь первоисточниками и опираясь на свидетельства очевидцев.

Один из самых известных французских летописцев, писавших о Первом крестовом походе, — историк Гвиберт Ножанский. Над своим сочинением «Деяния Бога через франков» он трудился в Ножанском аббатстве и завершил его в 1108 г. В этом произведении он проявляет присущий ему скептицизм и критикует чудеса, о которых рассказывали другие хронисты Первого крестового похода (такие, как появление знаков креста на теле погибших крестоносцев и др.), но при этом оправдывает чудо св. копья. Как и Фульхерия, Гвиберта Ножанского отличают огромная начитанность и знание античных авторов, в частности, Вергилия и Горация. Для своей хроники он использует историю Помпея Трога и проецирует многие сведения из античной истории на современный ему мусульманский мир. Его хроника примечательна также тем, что в ней содержится достаточно пространная биография пророка ислама Мухаммада. К тому же в ней приводятся многие вымышленные монологи и диалоги, якобы происходящие в мусульманском лагере, воспроизводятся воображаемые письма мусульманских вождей, переговоры и пр.

Другой известный французский хронист Первого крестового похода — Бодри Дейльский. Четыре книги его «Иерусалимской истории» были закончены около 1107 г. Автор — человек большой культуры, поэт и историк, был аббатом в Бретани прежде чем стать архиепископом Дейльским.[79]

Хорошее знание латыни и незаурядная античная образованность выделяют его, как и Гвиберта Ножанского и Фульхерия Шартрского, среди всех прочих историков крестовых походов. В хронике есть касающийся нашей тематики материал. В ней много описаний воображаемых диалогов, сцен, происходящих в лагере сарацин, а также рассказов о религиозном культе мусульман.[80] Типичный церковный историк, Бодри Дейльский написал обширную назидательную хронику. Винцент из Бовэ заимствовал из нее рассказ о Первом крестовом походе для своего «Исторического зерцала».[81]

Наиболее популярный хронист Первого крестового похода, несомненно, — Роберт Монах. Он написал свой труд в период между 1100 и 1118 гг. Как и Гвиберт и Бодри, он ограничивается лишь рассказом о Первом крестовом походе и не сообщает никаких сведений относительно первых десятилетий существования Иерусалимского королевства. Реймс, где жил и работал клирик, был крупнейшей епархией Франции и Германии.[82] Не случайно его труд получил очень быстрое распространение и сохранился в многочисленных рукописях. В хронике Роберта Монаха, как и в других сочинениях о Первом крестовом походе, также запечатлен искаженный образ мусульманского мира, который он стремится показать изнутри.