Образ России в современном мире и другие сюжеты

Проза Валерия Земскова очень современна. Действие многих его рассказов происходит не только в России, но и за рубежом: его герои, как, видимо, и сам писатель, свободны в своих передвижениях не только в воображении, в «мире культуры», они свободно передвигаются и в географическом пространстве. Многие персонажи его рассказов – это русские, путешествующие за границей (штрих современной жизни), но писателя и здесь интересуют не анекдоты из жизни «новых» или «старых» русских», а сущностные, изначальные отношения между людьми, основополагающая матрица человеческих взаимоотношений – Мужчины и Женщины. Писатель не склонен к детально бытовому воспроизведению реальности, его рассказы порой могут показаться слишком прямыми, жестокими в обнажении сути бытия. Его интересует не быт, а именно бытие. Например, один из лучших, возможно, шокирующий рассказ «Yes, yes», читаемый как вполне реальная, хоть и жуткая история (а в основе рассказов Валерия Земскова всегда – занимательная история, недаром Набоков говорил, что в основе литературного произведения – всегда история – story), этот рассказ – в сущности притча. Его герой говорит о своей девушке случайным русским знакомым за столиком ресторана на острове Корфу (хотя неважно, где происходит действие, а может быть, и важно, учитывая то, что Греция – прародина европейцев, европейской цивилизации): «Я вручил свою судьбу в ее руки». Это очень важный для писателя мотив зависимости одной человеческой жизни от другой, именно жизни в ее изначалье, жизни-смерти. Рассказ перекликается чем-то с «Шумом и яростью» Уильяма Фолкнера, заметившего (обыгрывая знаменитую цитату из Шекспира), что жизнь – это история, полная шума и ярости, рассказанная устами идиота. В рассказе «Yes, yes» в жизни героев, только что казавшейся такой благополучной, происходит неожиданный гибельный обвал, она разрушается рукой жестокого, подчиненного власти беспощадно безликого эроса, фатума, персонифицированного в лице мальчика-идиота. Тема потусторонности, неведомых сил, управляющих жизнью человека, выходит на поверхность и в рассказе «Морды лица». Своеобразие прозы писателя и в постоянстве игрового начала, в ощущении театральности жизни.

* * *

В юности и молодости Валерий Земсков писал стихи, в основном лирические, но кто же не пишет стихи в юности? Но он и в зрелые годы издал три небольшие книги, фактически – три цикла стихов: «Там, за краем» (2010), «Паленая река. Вариации на тему» (2011) и «Железные ночи» (2012) в московском издательстве «Вахазар». Стихи драматические, метафизические, мрачные. Автор считал себя по природе своей пессимистом, хотя бывал разным. Но, видимо, глубинное его мироощущение было все-таки пронзительно пессимистичным, хотя, как всегда, не без самоиронии и юмора. Вот фрагмент его последнего стихотворения из сборника «Железные ночи»:

Моей России

мы снова уплыли куда-то туда,среди льдов, зачем, почему мы не знали…наш парус трещалпод ветром крепчавшим

вот он уже выл и стонали мачта крениласьмы выли и плыликуда и зачем мы не знали.

вот мачта сломалась,теперь мы замерзнем, утонем наверняка,все как один или заедем совсем не туда,как всегда, куда и зачем,

что будет, кто бы сказал?Может быть, Пушкин?

Где-то в самой глубине души он остро ощущал трагизм бытия и российской социальной жизни, и это прорвалось в стихах.

* * *