Обузданные тучи

И потянулись минуты. Четверть часа, полчаса работы… И хоть не видела Рая, а знала: среди облаков, в молниях — огромных искрах — блистающий «Победитель» наносит смертельное поражение нашествию облаков.

Когда Рая остановила машину, властный голос Горного приказал ее снова запустить. Рая почувствовала в его голосе какую-то беспокойную нотку. Она поняла: что-то не в порядке…

Рая посмотрела Горному в глаза — он был бледен как мел.

— Раечка, — сказал он. — У нас что-то не так… Они идут себе, понимаешь, идут… И мы уже на границе засушливой зоны.

У Раи замерло сердце. Она поняла: дождя не было! Облака уходили вдаль, минуя засушливую зону… Прибежал профессор.

— Ах, беда! — сказал он, нервно потирая руки. — Эта атмосфера! Нелегко ее побеждать!..

Паучки

Была уже ночь, когда «Победитель» спустился на место своей стоянки.

Пилот Гандин вышел наконец из кабины управления и, устало потянувшись, с облегчением вздохнул.

На аэродроме было пусто. Только слегка чуть похлопывал флаг над маленьким постом-станцией для воздушных пассажиров. Там всегда можно было найти все необходимое для починки неисправностей в самолете, найти приют для отдыха. Но сейчас было тихо, очередной воздушный поезд пролетал только на рассвете.

Луна делала окрестности привлекательно-таинственными. Она заливала серебряным светом дерева близлежащего парка, и они казались фигурами каких-то великанов, одетых в блестящие металлические доспехи. А когда налетал легкий ветерок, они начинали двигаться и, казалось, вот-вот выступят в поход.

Но ветер уже понемногу стихал, прокатился ленивой волной раз-другой и замер совсем.

Снова наступила полоса тишины… Чистое, как выметенное, небо вновь обещало душную жару. Считанные дни оставались до ужасного суховея. Эх, упустили облака!..

Но еще есть время, надо беречь силы для новых боев!..

Гандин придирчиво поправил перед зеркалом галстук, собираясь идти к вечернему чаю. Прямо перед ним возникло лицо Мака, который незаметно подошел сзади. Он был до крайности взволнован. Растрепаны волосы торчали, как перья замерзшего воробья, умные глаза смотрели чересчур грустно. Неожиданная неудача «Победителя» потрясла его.

— Ах, Радик, — сказал Мак, — что же теперь будет?

Но Гандин, как всегда, спокойно продолжал свой туалет и только пожал плечами.

— Ты, я вижу, в панике, — сказал он. — Обычная помеха.

Такое хладнокровие оскорбило Мака. Оно показалась мальчику откровенным безразличием к их великому делу — делу дождя.

Гандин прочитал это в глазах Мака и, вежливо улыбнувшись, добавил:

— Ты чудак, сынок. Все будет хорошо. Сходи к папе, и тебе сразу станет легче.

— «Тореадор, смелее в бой…» — засвистел он и поспешил в столовую.

— Ишь, какой! Все ему безразлично! — сердито буркнул Мак и побежал в разведывательную, где возился Горный.

Несколько минут он в нерешительности простоял перед дверью, — сердце взволнованно стучало. Он не видел отца с тех пор, как тот заметил, что электризация атмосферы не дала результатов. Тогда Горный велел ему уйти в свою комнату, — такого еще никогда не бывало. Мак волновался: он знал, что значит дождь для Горного, и боялся увидеть сейчас отца ошеломленным, разбитым неудачей. Это было бы слишком больно.

Бедный папа! Мак едва не зажмурился. Наконец, он решился войти в разведывательную. Горный стоял у окна, разбирая детали электрометра «Зеленой мушки».

— Папа! — только и сказал Мак, кладя руку ему на плечо.

Горный повернулся, и у Мака внезапно отлегло от сердца, — лицо папы было совершенно спокойным, он даже улыбался, и его милые глаза таяли среди маленьких лучиков-морщинок…

— Мерзавцы! — обратился он к Маку. — Осмелились залезть в наши приборы и испортить нам дождь!..

Мак растерянно посмотрел на легкие стрелочки электрометра и ничего не понял.

— Ты тоже не заметил? — сказал Горный. — Ну, ясно, старые глаза могли и вовсе его не разглядеть! Вот… Паутина, — пояснил он, указывая на кончик стрелочки.

Мак присмотрелся и действительно увидел, что стрелочку удерживала на месте легонькая, но прочная паутина.

— А вот и он!..

Тонкий палец Горного тронул стрелочку, и из-под нее выскочила черная точка — маленький паучок. Он бросился наутек и распластался пятнышком под ударом своего преследователя.

Мак в недоумении смотрел на пятно, на отца, как всегда невозмутимого. Мальчишеский ум пытался связать детали событий — «Зеленую мушку», точность данных о заряде облаков, паучков, подслеповатые глаза Ролинского… «Разведка!.. Очевидно, все напутала разведка!.. Но так или иначе, дождя, дождя все же не было!..»

Горный пристально и с беспокойством глянул на лицо сына. И с ласковым укором погладил его растрепанные волосы:

— Эх ты, — сказал он, — ну разве можно так волноваться! Ты как мокрый воробей — даже нос посинел.

Горный сдвинул свои подвижные брови и, обняв рукой Мака, на минуту задержал его близ себя.

— Запомни навсегда, мой мальчик, — сказал он, — что борьба — это преодоление препятствий. Дело только в том, что эти препятствия надо уметь мужественно побеждать.

— Такая неприятность! — заметил Мак. — Как же мы упустили облака! Не сегодня-завтра подует суховей…