Обычай умирать

— Во всяком случае, мы продолжим наше расследование, — уклонился от конкретного ответа Дронго. Он видел, как, не скрывая своего интереса, за ними следили со всех сторон. И, возможно, среди них были не только сотрудники Богдановского и Савченко, а специалисты и коллеги самого Гилада Штаркмана. О чем даже он мог никогда не узнать.

Интерлюдия

— Что еще он умудрился устроить за сегодняшнее утро? — спросил Богдановский. Он приехал на работу в полдень, не успев как следует выспаться. Савченко, вообще не спавший в эту ночь, смотрел на него красными, воспаленными глазами.

— Они встречались с Гиладом Штаркманом, — сообщил полковник.

— Что и следовало ожидать. Рано или поздно такая встреча должна была состояться, — заметил генерал. — Или вы считали, что они больше никогда не встретятся? Где происходила встреча?

— В отеле. Дронго приехал туда, и они вместе пообедали. А до этого он встречался со своим напарником.

— Давайте по порядку. Что было с Вейдеманисом? О чем они говорили? Или заперлись у него на кухне?

— Нет. Очевидно, они подозревают, что мы получили новые технологии прослушивания любых разговоров по вибрации оконных рам или с помощью других устройств, поэтому вышли гулять на улицу.

— Надеюсь, вы их слушали?

— Шесть наших офицеров все время наблюдали за ними.

— И, как обычно, ничего не услышали?

— Они говорили о разных вещах, но почти ничего о конкретном расследовании.

— Вы понимаете, что именно вы говорите? Они вышли на улицу после приезда Дронго из Нальчика, встретились и ни о чем не говорили?!

— Все именно так, — угрюмо подтвердил полковник. — Они гуляли минут двадцать. Потом вошли в кафе, сделали заказ, выпили свой кофе и разошлись по домам.

— И не оставались одни?

— Ни на одну минуту.

— Никуда не отлучались?

— В туалет ходили по очереди.

— Может, там произошла передача какого-то материала?

— За ними в туалет ходили наши сотрудники, — доложил Савченко. — Вейдеманис вошел в кабинку, и наш офицер вошел сразу следом за ним. Но Дронго не стал входить в кабинку.

— Просто прогулялся в туалет и обратно? — зло уточнил генерал.

— Нет. Подошел к писсуару. В туалете были в этот момент сразу двое наших сотрудников. Они внимательно за ним следили, пока он не вернулся за столик.

— То есть просто погуляли, потрепались, выпили кофе, сходили в туалет и вернулись обратно. Видимо, они принимают нас за идиотов. Вы понимаете, что такого просто не может быть!

— Возможно, он проверял нашу реакцию, — невесело сказал Савченко, — или пытался понять, как именно ему следует себя вести.

— Он это знает лучше всех, — отмахнулся генерал, — давайте дальше.

— Дронго позвонил и договорился о встрече со Штаркманом. Они пообедали, и он вернулся домой.

— И опять ничего не произошло?

— Нет. Они говорили достаточно долго.

— Разговор записан?

— Конечно. Наш сотрудник установил «жучок» прямо под столом. И они не использовали никаких скэллеров или скремблеров, так что все четко записалось.

— Я послушаю разговор. О чем говорили?

— Дронго сообщил, что встречался со всеми по очереди. Он не стал уточнять, что вместо сестры Шовдыгова была наша сотрудница.

— Хорошо, — кивнул генерал, — Видимо, наше решение, чтобы его напарником была майор Рахимова, было абсолютно правильным.

— Дальше они говорили о Турции, о возможных связях Шовдыгова в этой стране. Штаркман сообщил, что Блехерман пытался через свои каналы уточнить возможные связи Шовдыгова, но у него ничего не вышло. Он еще рассказывал об истории своей семьи, почти полностью уничтоженной во время нацистской оккупации в Латвии. А в конце беседы Дронго сообщил, что собирается лететь в Читу на встречу с Шовдыговым.

— Он объяснил, как именно собирается туда попасть? Ведь его могут туда просто не пустить.

— Сказал, что оформлен представителем семьи Шовдыгова. Он согласовал это назначение с сестрой осужденного и получил согласие.

— Ловко придумал, — хмыкнул Богдановский.

— Наши специалисты считают, что здесь явная нестыковка, — неожиданно произнес полковник. — Либо Штаркман вообще ничего не понял, что на него совсем не похоже, он ведь не дилетант, либо Дронго сознательно его обманул, решив, что подобный трюк может получиться. Или же он сказал это для нас, чтобы не вызывать ненужных подозрений.

— Почему? — спросил генерал.

— Он не может быть представителем семьи Шовдыговых по нашему законодательству. Дронго — иностранный гражданин, и ему не оформят доверенность на ведение дела.

— Исключения возможны?

— Нет. Нам сообщили, что это запрещено. Во всяком случае, иностранца не пустят в колонию для особо опасных преступников.

— Значит, он все-таки с нами играет, — стукнул кулаком по столу Алексей Федорович. — Что еще плохого у нас случилось?

— Мы утром привезли Денисову, — доложил полковник. — Предварительно получили информацию, что она достаточно часто и охотно посещает места, где бывают иностранцы. Профессионалка. В местном управлении полиции ее хорошо знают. Она уже давно работает информатором полиции.

— Платным агентом или информатором? — уточнил Богдановский.

— Обычным информатором. Сообщает обо всем, что интересует полицию.