Обычная история (СИ)

Пячусь, словно трусливый заяц. Или заяц бы побежал? Нет, это точно провальная тактика. Так только еще больше провоцируешь хищника. Боже, ну вот зачем я это ляпнула?! Все же хорошо было. Если не принимать во внимание сопливое покаяние Реутова и в целом его визит… Наши посиделки с Сашкой, приготовление ужина, поход к Таше на пироги, прогулка с Ричем и Стрельниковым. Пес носился по лужам как угорелый, измазался в грязи до ушей. Миха долго потом его отмывал от земли и опавшей хвои, чертыхаясь и бросая на нас то злобные, то смешливые взгляды, а мы с Сашкой и Ташей хохотали, держась за животы – так было весело. И теперь… Дочка сладко спит в соседней комнате, а я вот… Нарываюсь. Точнее, уже нарвалась.

– Окей, Таир Усманович, я пошутила, – лепечу, упираясь задницей в бортик балкона.

– Усманович, вот как? Не поздно ли ты об этом вспомнила, м-м-м?

– Если хочешь, буду все время тебя звать по имени отчеству! – рублю с барского плеча. Но Валеев, похоже, чхать хотел на мои щедрые предложения. Что я поняла про Таира, так это то, что он может долго запрягать, но если уж на что решился, то все. Хрен его остановишь. И очень похоже, что сейчас он решил вытрясти из меня дурь.

– Ладно, прости, Таир. Ты прав, нам это не надо.

– М-м-м. Напомнишь почему?

Почему? Я бы, конечно, напомнила, если бы в окутавшем меня дурмане сама могла отыскать ответ. Но нет. Я не могу. Наши грудные клетки сталкиваются, воздух с громким всхлипом покидает легкие. Я втягиваю губу, но Таир, погладив меня большим пальцем по контуру, заставляет разжать зубы, чтобы поместить в рот этот самый палец. Глядя на него, как завороженная, обсасываю. Солоноватый вкус кожи пьянит. Голова начинает кружиться еще до того, как он наклоняется, чтобы меня поцеловать. Для удобства встаю на носочки. Икры очень быстро немеют. Губы тоже – с такой жадностью он их терзает. Меня так вело, пожалуй, только в начале наших отношений с Реутовым. Стоп. Зачем я его вспомнила? На глазах выступают слезы, тело будто холодной водой окатывает. Нет-нет-нет… Я не хочу думать о том, что испытывает в объятиях моего мужа его новая баба. Это дорога в один конец – в петлю. А я решила жить дальше. Я правда решила, пусть еще не поняла как.

Почувствовав, что со мной что-то не то, Таир пытается отстраниться.

– Нет-нет… Еще. Пожалуйста…

Обхватываю согнутыми в локтях руками его голову, не давая меня бросить. Мелькает, конечно, мысль, что в случае с Валеевым как раз я выступаю в роли любовницы, которых так осуждаю. Однако я тут же ее давлю, напирая на то, что это – его проблемы. Пусть он договаривается со своей совестью. Мне же от него ничего кроме секса не надо. Я не собираюсь его уводить из семьи. Лишать дочерей отца, а жены – мужа. К тому же она сама виновата, потому как… Вот я. А где она? Где?! Такая вся положительная. Которая Крым и рым с ним за ручку прошла. Где она теперь? Почему не идет за ним дальше? Почему не ценит того, что имеет? Почему воспринимает, что он рядом, как должное? Ее бы на мое место. Сравнила бы…

Захлебываюсь. Целую. В колючий подбородок, в скулу, лижу красивые губы. С жадностью шарю руками по мощной груди, спине с отчетливо проступающими мышцами. Таир потащил меня в зал, едва я в лазарете начала подниматься с койки. Поначалу мне ничего не хотелось. Сделаю пару упражнений, а потом полчаса сижу, тупо пялясь на свое отражение в зеркале. Потом в одно время со мной в зал стала ходить Таша, я понемногу втянулась. Начала что-то чувствовать, когда Валеев подходил, чтобы поправить меня или подстраховать. Да и просто наблюдая за его тренировкой… Все же он невероятно притягательный мужик. Тут даже апатия моя оказалась бессильна, сдаваясь под напором гормонов. И теперь вот:

– М-м-м…

Делаю, что давно хотелось. Опускаюсь поцелуями по его груди. Веду языком по ярко выраженным косым, по треугольнику уходящему под резинку штанов… Вместо крови по венам растекается жидкий огонь, который только раздувает шумное дыхание Валеева и хриплые стоны, которые он не может подавить, как ни старается. Даже гордость берет!

– Мама… Ма-а-ам?

Вскакиваю на подгибающихся ногах. Таир, чертыхаясь, утыкается мне лбом в висок. Его немного потряхивает. Меня тоже!

– Я здесь, Вороненок. Что-то случилось?

Не без труда выпутавшись из объятий соседа, толкаю дверь в комнату, унося с собой хаос в мыслях и обильную влагу между ног.

Это что вообще сейчас было, а?! Вот это все… Что я испытывала?

– Там мышка шуршала.

– Где? – округляю глаза.

– Под кроватью.

– Да брось, Сашка, тут нет мышей, – смеюсь я.

– А я говорю, есть.

– Ну и что мы с этим будем делать? – ерошу темные волосы. Никак не привыкну, что Сашку уже не поднять. Вместо этого сажусь на корточки и бережно прижимаю дочку к себе.