Обычная история (СИ)

Зажмурившись, представляю, что эта тварь чувствует, когда Реутов отвлекается на общение со мной. Не все коту масленица, да, Никуша? Ну, ничего, побудь в моей шкуре. Тебе это будет полезно. А о том, что почувствовала я, когда однажды он тут же мне не ответил, как накрутила себя, представляя, чем занимаются эти двое, оказавшись наедине, никто никогда не узнает.

– Зайдешь?

– Нет, сегодня спешу.

Куда? К ноге этой суки?

Сглатываю яд, пробегаясь пальцами по Сашкиным драконьим косицам. Если бы не дочь, я бы наверняка не сдержалась и непременно озвучила бы мучающие меня вопросы. А потом непременно бы пожалела.

– М-м-м… Ну, тогда счастливо.

Плетусь за Сашкой, которая, соскучившись по кошачьей семье гораздо больше, чем по родной матери, пулей усвистела в квартиру.

– Смотри, мам, что я купила! – достает из своего рюкзачка очередную игрушку для кота – на этот раз палочку, чем-то напоминающую удочку. С колокольчиком и несколькими яркими перышками вместо крючка.

– Класс! Есть будешь?

– Пиццу? – хитро сощуривается дочурка.

– Вообще-то у меня есть плов. Я сама готовила, – добавляю, чтобы поднять ценность рисовой каши в глазах дочери. Оказалось, готовка – идеальный способ разгрузить голову после работы.

– Ладно, – вздыхает тяжело. – Давай свой плов. А потом сходим в гости к тете Наташе? Я хочу поиграть с Машей. Ей я, кстати, тоже захватила подарок, – вытягивает перед собой указательный пальчик и вновь ныряет в рюкзак, – Вот!

– Как красиво, – шепчу я, разглядывая кружевное платьице.

– Вот и я говорю – красота. А Ника зачем-то хотела его выкинуть.

Замираю, глядя на дочь. Реутов писал, что они, к счастью, не успели сказать Сашке, что у них наметилось пополнение в семье. Так что ничего удивительного в том, что она не в курсе, почему мачеха решила избавиться от накупленного приданого, нет. Удивительно, что речь идет об одном только платьице. Скорее всего, остальное Ника уже вынесла на помойку. В этот момент мне даже становится ее жалко. Но я безжалостно давлю это чувство. Меня никто не жалел. И я не буду.

– Мы даже поругались, – доверительно шепчет Сашка. – Папе пришлось вмешаться.

– М-м-м. А ругались чего? – делаю вид, что мне совсем-совсем не интересно.

– Она не хотела отдавать платье. Хотела выкинуть, говорю же. А зачем выкидывать, если оно может пригодиться, правда?

– Ага.

– Это неэкологично, – авторитетно заявляет моя шестилетняя дочь.

– Точно, – прячу улыбку в упавших на лицо волосах.

– Чего?

– Да вот думаю, какая же ты у меня умница, Сашка! Я тобой неимоверно горжусь. Неэкологично… Надо же.

– Так ведь правда, – дочь округляет глазки, червячком заползая на высокий барный стул. Киваю. Ставлю тарелку с пловом в микроволновку погреться. Неожиданно из прихожей доносится звук открывающейся двери и негромкий баритон Валеева:

– Кать, это я. Думал проведать Ташу. Не хочешь присоединиться? О, привет, Сашка.

– Привет, дядь Таир, – дает пятюню. Взгляд Валеева опускается в дочкину тарелку. И что-то такое… голодное в нем мелькает, что я не могу не предложить:

– Поужинаешь с нами?

Быстро-быстро качает головой. И вскидывает на меня полный надежды взгляд. Блин, капе-е-ец, как это мило. Закусив щеку, чтобы не расплыться в идиотской улыбке, поворачиваюсь к холодильнику.

– Только не жди ничего сверхъестественного. Из меня так себе повар.

Таир кивает, мол, окей. Не буду. Я с опаской ставлю перед ним тарелку, достаю приборы. Пододвигаю ближе миску с простым овощным салатом. Валеев сует первую порцию в рот. Тщательно пережевывает, кивает каким-то своим мыслям. И с такой скоростью принимается молотить вилкой, что я все же расплываюсь в улыбке. Понравилось.

Гляжу на свою кухню будто со стороны. Сашка с Таиром о чем-то болтают, рядом в корзинке спит измученная материнством кошка, подросшие котята упражняются в том, кто скорей залезет на стол. Рыжик и Барсик для этого используют штанины Валеева. Цепляясь маленькими коготочками, взбираются аж до самых колен. Барсик соображает, что отсюда сподручнее перебраться на скатерть. И даже цепляет край одной лапкой. Вот только упитанный зад не позволяет провернуть трюк. А зацепившийся за лен коготок не дает вернуться на колени Валеева. В итоге мелкий засранец застывает, будто Ван Дамм в своем коронном шпагате. Мы с Таиром смеемся. Сашке же ничего не видно.

– Что там? – интересуется с набитым ртом.

– Сама посмотри.

Дочь спрыгивает со стула и оббегает барную стойку. Закатываемся втроем, помогая бедолаге выбраться из капкана, в который он сам же себя и загнал. Наши взгляды с Таиром сталкиваются и отскакивают друг от друга. Сглатываю поднявшееся волнение.

– Ну, что? Идем к Таше?

– Да!

Я думала, компания поможет мне совладать с непонятно откуда взявшимися чувствами. Но где там. Глядя на то, как Таир возится с Ташиной мелкой, я лишь сильнее в них увязаю, проникаясь какой-то совсем уж нереальной сокрушающей нежностью к этому удивительному мужчине.

– Таир Усманыч…

– Что, Таш?

– А вы совсем никак-никак не можете стать Маше крестным, да?

– Никак-никак, – ухмыляется тот.