Обжигающие ласки султана

Она все еще не понимала, что происходит, но смеялась, потому что, если бы Алим планировал идеальное предложение, ничего не могло быть лучше произошедшего.

И она бы ничего не изменила. Если бы она смогла сейчас вернуться в ту первую ночь и предохраниться от беременности, то не стала бы. Она изменила бы только жестокие законы его страны…

Ее смех утих.

— Твой отец не согласится.

— Он уже согласился, хотя и неохотно, — теперь улыбался Алим. — Я упрямее, чем он. Я просмотрел все правила и указы. Я сказал отцу, что у меня не было другой женщины с той ночи, и не будет до конца жизни.

— Я не понимаю…

— Когда-то мой отец поддался давлению султана султанов. Я сказал, что не сдамся. Я пришел к тому же решению, что и ты, Габи. Я бы иногда приезжал в Италию, а ты — в пустыню, и ты оставалась бы единственной женщиной в моей жизни.

Под ее изумленным взглядом Алим рассказал ей, как велика его любовь.

— Я сказал отцу, что если он не выберет тебя моей невестой, то я никогда не женюсь. Калеб станет наследником, а за ним Ясмина, и однажды у них будут дети. Страна не останется без наследников…

— Ты собирался отказаться от трона?

— Нет, — покачал головой Алим. — Я бы оставался правителем, но они стали бы моими наследниками.

Он все продумал и изложил отцу, как сделал бы на деловом совещании. Только на этот раз сделка была о его сердце.

— Он знает, что мне хватит силы характера; и он сожалеет о своем прошлом. Он согласился.

— А Лючия… что подумает о ней твой народ? — спросила Габи.

— Отец был нездоров; этого достаточно, чтобы не делать важных объявлений и не праздновать. Эта фотография, сделанная в ночь моего обета, — достаточное доказательство нашей любви.

Любовь. Габи никогда не думала, что познает ее в полной мере.

Но мужчина, которого она любила, изменил свой мир, чтобы дать им шанс. И теперь он рассказывал ей почему.

— Габи, я всегда считал любовь важной. Я вырос в доме, где было богатство, но не было любви.

Я видел, какую боль любовь причинила моей матери и Флер… — Он вспомнил, как любовь появилась в его сердце. — Когда я приехал покупать «Гранде Лючию», ты готовила свадьбу. Тогда я впервые тебя увидел.

Габи попыталась вспомнить тот день.

— Нет, впервые мы увиделись в день после свадьбы. Ты вернулся, чтобы осмотреть отель во второй раз…

— Нет.

Габи поняла, что у него были воспоминания о ней, о которых она не знала; что, хотя она считала себя невидимой, он замечал ее.

— Выходи за меня замуж, — предложил он, и Габи кивнула:

— Да, конечно.

— Осталась одна проблема.

Ну вот, подумала Габи, конечно, есть проблемы; счастье не может оставаться без пятен. Она приготовилась к удару.

— Жениться нужно сейчас.

— Сейчас? — нахмурилась Габи.

— Мы уже опаздываем на собственную свадьбу.

— Что, прямо сейчас?

— Султан султанов сделал выбор. Мне удалось отложить свадьбу всего на несколько дней. Вся моя семья собралась, и я поговорил с твоей матерью; она дала свое благословение.

— Когда ты успел поговорить с моей матерью?

— Когда вы с Лючией ждали в фойе.

Сегодня был день свадьбы Габи, и наверняка многое нужно было еще сделать, а она лежала в постели.

— Алим… — Она села. — Я не знаю, что делать…

Она занималась организацией свадеб, и это была ее собственная свадьба.

— Тебе ничего не нужно делать. Понимаю, что ты всю жизнь мечтала об этом дне, а он может пройти не совсем так, как ты планировала…

— Нет. — Габи покачала головой. — Свою свадьбу я не планировала.

— В Зетлехане будет большой праздник, но позже. А сегодня все уже готово.

Кроме невесты!

А Алим, вместо того чтобы ответить на миллион ее вопросов, встал, оделся, с улыбкой прочитал ее записку и удалился.

Габи осталась сидеть в смятой постели, не зная, что делать. В растерянности она позвонила матери.

— Я так за тебя рада, — сказала Кармель. — То, что он пришел ко мне, попросил твоей руки, — это так важно…

— Ты будешь на свадьбе?

— Конечно, — сказала Кармель. — Я уже в отеле, вместе с Лючией, и нас ужасно балуют. Увидимся на церемонии.

Похоже, все знали, что происходит, кроме Габи.

Зазвонил телефон возле кровати.

— Габи…

Она закатила глаза, услышав знакомый голос Бернадетты.

— Сегодня я не могу выйти на работу.

— Я звоню не для этого. Надень халат и приходи в номер для невесты — для тебя все готово.

— Для меня?

— Габи, я избегала твоих звонков не потому, что не хотела разговаривать, а потому, что организовывала срочную королевскую свадьбу в Риме за пять дней. Хорошо, что я умею делать свою работу!

Эпилог

Габи постучала в дверь номера невесты в «Гранде Лючии». Ей открыла Бернадетта. При виде бывшей начальницы Габи не сдержала улыбку. Черного костюма больше не было; на Бернадетте был костюм в зеленую и розовую клетку, и выглядела она в нем превосходно. Алим действительно обо всем подумал.

— Тебе не о чем беспокоиться, — сказала ей Бернадетта, впуская внутрь. — Все под контролем. Но сначала — у меня для тебя подарок.

Она вручила Габи коробку, в которой оказались визитные карточки, бледного розового цвета с веточкой зеленой ивы и золотыми буквами: «Матримони Интернационали ди Габриэлла».