– Слышь, Немец, ты когда-нибудь такое видел? – восторженно спрашивает один из них, худенький паренёк.
– Не а, – честно признаётся второй. При этом выразительно шмыгает носом от переполняющих его эмоций.
– А ты, Жопен?
– Я у Кольки, у братана, видел, у него такого говна полно, – небрежно говорит третий, не отрывая при этом пристального взгляда от красочной фотографии «девушки месяца». – Давай дальше листай, Тощий!
– Вон, глянь! – Тощий тыкает грязным пальцем в место, где сходятся ноги девушки. – Это называется «верблюжьи губы».
– Я чего-то никаких губ не вижу, – замечает Немец.
– Пацаны, глядите, чего я нашёл! – раздаётся откуда-то снизу восторженный голос. – Пацаны!
– Чего ты там нашёл, Пузырь? – откликается Жопен. Фонариком освещает уходящую вниз лестницу.
– Убери свет, мудила! Глаза слепит! – орёт оттуда Пузырь, появляясь с деревянным ящиком в руках. – Помогите, не видите, тяжело! А то уроню!
Жопен и Немец бросаются на подмогу. Тощий с неохотой отрывается от журнала, тоже подходит поближе.
– Чего там у тебя, Пузырь? – спрашивает он.
Общими усилиями ящик подтаскивают поближе к костру и наконец аккуратно ставят на пол.
– Клад, что ли, нашёл?
– Может, кое-что и получше, – гордо отвечает Пузырь. – Тебе, Тощий, такое и не снилось!
– А что может быть лучше, чем клад? – удивляется Немец.
Никто ему не отвечает.
Пузырь достаёт перочинный нож, поддевает лезвием крышку и открывает ящик.
Все четверо нагибаются над ним, с интересом следят, как луч фонарика обшаривает содержимое.
– Что это? – спросил Немец.
– Динамит, мудила! – небрежно отвечает Пузырь. – В кино, что ли, никогда не видел?
– Во, прикол! – восторженно бормочет Жопен. – Настоящий?
– А то нет! – с достоинством говорит Пузырь. – Хочешь проверить?
Тощий протягивает руку, достаёт из ящика динамитную шашку.
– Ну ты дал, Пузырь! – с уважением произносит он. – Молоток! – И свободной рукой одобрительно хлопает его по плечу.
– Чего ты хочешь с этим делать, Тощий? – осторожно интересуется Немец.
– Ты чего, не догоняешь? – поражается тот. – Это же настоящая силища! Если мы захотим, можем весь город подорвать. Такую колбасню устроим! Во кипежу будет, представляешь?
Он замечает грязь на своих новых кроссовках. Хмурится, подбирает какую-то тряпку, начинает аккуратно очищать их. Динамит при этом по-прежнему сжимает в руке.
– Слышь, Тощий, – беспокоится Жопен, – а вдруг он уже испорченный? Может, он здесь провалялся сто лет, а может, и все пятьсот.
– Ну сказал, пятьсот, – ржёт Тощий. – Ты, Жопен, скажешь, как в лужу пёрнешь! Пятьсот лет назад никакого динамита не было.
– Но вообще-то Жопен прав, надо проверить, – вступается за него Пузырь. – Вдруг он и в самом деле накрылся?
– А как мы проверим? – оживляется обидевшийся было Жопен.
– Да очень просто, – деловито отвечает Тощий. – Сейчас бросим эту херовину в костёр и посмотрим, чего будет.
Все переглядываются. Идея хороша, но всё-таки несколько стрёмная.
– Не, одной шашки мало, – заявляет Пузырь. – А вдруг именно эта одна штука испорчена! Надо хотя бы две бросить, чтобы быть уверенными.
– Клёво, Пузырь! – одобряет Тощий. – У тебя котелок варит! Так и сделаем!
– А то! – с гордостью отзывается тот. – У меня не голова, а целая Госдума!
– Пацаны, может, не стоит? – вмешивается молчавший до этой минуты Немец. – Что, если мы весь дом взорвём?
– Ну, и чего ты забздел? – презрительно бросает Тощий. – Прикольно же будет! А потом его всё равно будут сносить. Нам только спасибо скажут.
– Может, даже наградят чем-то, – поддакивает Жопен. – Медаль дадут. Классно было бы, а?
Тощий восторженно хлопает его по плечу:
– Медаль – это нехило! Я лично хочу награду! Без вопросов! А вы, пацаны?
– Я обойдусь! – заявляет Немец. – Мне это всё не нравится.
– Ты чего, не врубаешься? Такая пруха редко бывает! – поворачивается к нему Пузырь. – Это будет полный писец!
– У тебя что, очко заиграло, Немец? – насмешливо спрашивает Тощий. – Не ссы, всё пройдёт мазяво! И воще, один за всех и все за одного, так, пацаны?
– А то, – поддерживают его остальные. – Ты чего, Немец? Мы ж тут все корешки.
Немец вздыхает, дальше спорить не решается.
– Так, значит, я главный по сносу, – тут же назначает себя Тощий. – Когда я скажу: «Фаза номер один!», Пузырь и Жопен берут шашки, готовятся. Когда говорю: «Фаза номер два!», бросаете их в огонь. «Фаза номер три!» – мы все делаем ноги. Всем всё ясно?
– Ага, – кивает за всех Пузырь.
– На, держи!
Тощий отдаёт ему динамит, сам отходит, запасливо подбирает брошеный номер «Плейбоя».
– Фаза номер один! – объявляет он.
Мальчики беспокойно переглядываются.
Жопен нагибается над ящиком, начинает доставать вторую шашку. Когда вытаскивает её, не замечает, что она зацепилась ещё за одну. Та, третья шашка на какое-то мгновение зависает в воздухе, потом отрывается, но падает не обратно в ящик, а рядом, прямо в костёр.
– Ты чего делаешь, мудак? – орёт Пузырь. – Рванёт же!
Жопен растерянно смотрит на огонь, лижущий динамит.
– Бежим! Фаза номер три! – вопит Тощий и несётся к дыре в прогнившей двери дома.