Очертя голову

— Эта горка изменила мою жизнь! — заявил он, хотя особых изменений заметно не было. Даже мячи он швырял с той же яростью, с какой жил каждый день. Кайф от катания уже почти прошел — а как только он выветрится окончательно, Квин станет абсолютно невыносимым.

Над нашими головами еще кучка героев сорвалась с обрушившегося «Камикадзе». Я заставил себя не отводить взгляда и на этот раз заметил под падающим поездом тонкие черные рельсы. Вагоны скрылись из виду, от грохота задрожала земля, а над ухом вдруг раздался незнакомый голос:

— Любишь горки побыстрее?

Я обернулся: все это время за мной наблюдала девушка, хозяйничавшая в палатке, где Квин швырял мячи. «…Изменила мою жизнь», — промелькнуло в голове.

— Я… Э-э, что? — Она была красавицей. Ее красоту даже сейчас сложно описать словами. Она походила на полотна импрессионистов в мягком музейном освещении.

— Я спросила, любишь ли ты быстрые горки.

— Да… Не могу выкинуть их из головы. — Если подумать, так и было. Девушка улыбнулась, как будто поняла, что я имел в виду. У нее были длинные рыжие волосы: сколько же раз их надо было расчесать, чтобы они струились, как шелк, гладкой волной медного цвета. И светилось что-то в ее глазах, голубых, как лед, и обжигающих, как газовая горелка — что-то помимо огней парка. Они казались окнами в другой мир. А еще — я их как будто уже видел.

— Есть горки и покруче этой, — заметила девушка настолько тихо, насколько можно это сделать посреди гудящей толпы. Она была старше меня — точно не меньше восемнадцати.

«Скоро так будет со всеми девушками, — подумалось мне. — Через месяц я пойду в колледж, и все вокруг окажутся старше меня. Смотреть на нее — все равно что заглянуть в собственное будущее».

— Я Кассандра, — улыбнулась девушка.

Она что, флиртует со мной? У меня даже голова закружилась. Желудок завязался узлом, как будто я не успел слезть с «Камикадзе» и описывал вместе с ним очередную петлю. Только скрытых рельсов никто не построил, а пропасть все приближалась.

— Блейк. — Я протянул руку для пожатия, но вместо этого она вложила мне в ладонь мяч:

— Попытай счастья. Это за счет заведения.

Расс и Мэгги уже успели заметить, как Кассандра смотрит на меня, а я — на нее. Расс понимающе хмыкнул. У Мэгги начало портиться настроение:

— Мы теряем время. Пойдем еще на чем-нибудь прокатимся! — предложила она.

С каждым новым броском и с каждым потерянным долларом Квин становился все злее.

— Надувательство! — сказал он наконец, и я занял его место.

«Изменила мою жизнь…»

Я отмахнулся от странного ощущения, в котором опознал бы нехорошее предчувствие, если бы окончательно не потерял голову. Потом я прицелился, запустил мячом в пирамидку бутылок и попал в самую середку. Бутылки разлетелись, как будто в них угодил целый товарный состав. Теперь мне кажется, что мой снаряд мог бы улететь к самой луне с тем же результатом.

Квин аж подпрыгнул:

— Ни фига себе!

— У нас победитель! — объявила Кассандра. Она порылась в куче мягких игрушек и вытащила одну. Выбора не предполагалось. Горки снова загрохотали, и воздух зазвенел криками ездоков.

— Поздравляю. — Девушка вручила мне мой выигрыш.

Это оказался жалкий представитель рода медведей. Его голова склонялась набок, маленькие блестящие красные глаза были слишком широко расставлены, отчего мишка казался одновременно злым и умственно отсталым. Шкура была грязного серо-бурого цвета, как будто кто-то смешал все краски.

— Продукт кровосмешения, — заметил Расс.

Медведь был одет в ярко-желтую фуфайку с номером семь. «Желтую, как школьный автобус», — пришло мне в голову, но я отмахнулся от этой мысли. На груди у мишки имелся большой карман, и из него что-то торчало.

Я сунул туда руку и извлек белую карточку размером с визитку, с непонятным ярко-красным символом:

— Что бы это могло быть? — спросил Квин.

Я перевернул карточку и прочел:

«Приглашение в парк аттракционов.

Хоукин-роуд, 10, с полуночи до рассвета».

— Не понял. — Я поглядел на медведя, словно ожидая объяснений, но ответом мне служил только тусклый взгляд красных глаз. — Слушай, Кассандра… — Я собирался спросить, что все это значит, но она исчезла. Теперь палаткой заправлял какой-то лысый бородатый мужик, которому больше подошло бы гонять на «Харлее», а не стоять за прилавком.

— Три мяча за бакс, — объявил он. — Хотите сыграть?

— Подождите, а где Кассандра?

— Какая еще Кассандра?

Я оглядел окружающую нас толпу, но девушки и след простыл. Где-то наверху грохотали горки, а под ногами тряслась земля.

3. Десять и два

Месяц назад, на свой шестнадцатый день рождения, я купил машину. Деньги я копил последние четыре года, работал все лето. Мама не могла помочь мне, но я иного и не ждал.

Теперь я — владелец «вольво». Ржавой, побитой, дышащей на ладан, но все же «вольво». Между прочим, самая безопасная в мире машина. Воздушные подушки, подголовники, передние и задние зоны деформации, ударопрочный пассажирский салон. Во время испытаний не пострадал ни один манекен.