Очищение

Роллинз был в полной форме ФАТПО из синей саржи, но вдобавок на груди у него был какой-то ярко-красный шарф, а на левом кармане сверкали пёстрые ленты за участие в военных кампаниях, в шесть рядов, ни в одной из которых Роллинз не служил. Он выбрал ленты, потому что ему понравился их цвет. Они включали медали за все ближневосточные кампании, памятную медаль за службу во Вьетнаме, Пурпурное сердце с трилистником, британский крест «За выдающиеся лётные заслуги» второй мировой войны, орденскую ленточку за службу на подводных лодках военно-морского флота и чёрную орденскую ленточку с чёрным кулаком в серебряном сердце, которое Роллинз придумал и сделал сам.

Справа на груди было несколько полных медалей, в том числе Бронзовая Звезда, Серебряная Звезда, французский орден Почётного легиона и католический орден Священного Сердца. Советникам Роллинза в последний момент удалось убедить его не цеплять на шею Медаль Почёта, присуждаемую Конгрессом. Вместо этого они дали ему большой сине-чёрный Мальтийский крест с драгоценными камнями, позаимствованный из запасников Голливуда и оставшийся от кинофильма о Вене 19-го века, который вообще ничего не значил. Какой-то модельер по костюмам просто его выдумал. Вдобавок грудь Роллинза была покрыта плетёным золотым шнуром и шнурками, опять же ничего не значащими. Он был в форменной фуражке ФАТПО и тёмных очках, а изо рта торчала кукурузная трубка.

Чарли Вошберн наблюдал это явление в бинокль.

— Что творится? Это Иди Амин или Дуглас Макартур? — изумлённо спросил он.

Роллинз энергично шагнул вперед через прибой, который доходил ему до колен, когда он сошёл со сходен. Сопровождающие из ФАТПО с обеих сторон тяжело шагнули вместе с ним. Хор, исполняющий «Боевой гимн республики», воодушевлённо гремел над головами.

«Готовсь!» — резко бросил Хэтфилд в рацию.

К удивлению и Экстрема и Вошберна Хэтфилд поднялся из окопа и сделал несколько шагов в сторону берега, прямой и полностью на виду.

Все камеры и почти 200 миллионов пар глаз по всему миру теперь были устремлены на Роланда Роллинза, когда он подошёл к краю берега, вынул трубку изо рта и положил руки на бедра, выпятив грудь в медалях и лентах. Он избрал для посрамления не одного, а двух знаменитых белых, Макартура и Юлия Цезаря, и украл их слова так точно, насколько смог.

Роланд Роллинз заявил всему миру: «Я пришёл, я увижу, и я должен победить!»

Возвышаясь над Сансет Бич, Зак Хэтфилд поднял рацию к губам и прокричал в неё команду открыть огонь. «Свобода!»

200 миллионов зрителей по всему миру увидели, как тело Роланда Роллинза разлетелось на куски, когда пять пуль калибра 12,7 мм врезались в него, подбросили вверх тормашками и закрутили высоко в воздухе, как взлетевший воздушный шар, и, наконец, скинули в море, где он закачался в волнах, похожий на мешок с грязным цветным бельём.

* * *

Роланд Роллинз умер ровно в 5:45 утра или в 0545 часов, если использовать военные обозначения, как раз когда золотой восход солнца затопил пляж сияющим янтарным светом. Среди 200 миллионов зрителей, которые видели гибель Роллинза, были капитан Мерил Сандовал и лейтенант Дональд Хакер, наблюдавшие прямую спутниковую передачу на мостике «Хигби». Они оба поражённо увидели на экране как Роллинза подбросило и закрутило в воздухе как чучело на ветру. Одновременно они услышали хлопки и скрежет, доносящиеся с берега, как будто кто-то рвал большой лист картона. На телемониторе были видны искры, отлетавшие от стального корпуса судна и высокие брызги песка и воды, когда пули, врезались в берег и прибой.

Потом камера свалилась, и они увидели только часть пляжа и пенящийся край набегающей волны, с кругами от ударов визжащих шальных пуль. Примерно через минуту перед камерой шлёпнулась оторванная рука, и не было никакой возможности понять, кому она принадлежала.

0546:

— Группа на берегу докладывает, что находится под обстрелом с земли, капитан, — сказал лейтенант Хакер, небрежно отдав честь, так что только полная дура не поняла бы, что это саркастическое презрение. — Похоже, что кое-кто кроме морских ежей всё-таки поджидал нас на этом берегу, мэм. И вы приплыли прямо к этому месту. Поздравляю.

Сандовал хватило ума, чтобы сохранить спокойствие, понимая, что сейчас ей нужно выпутаться из этого кризиса, прежде чем посвящать остаток своей карьеры поиску оправданий и прибиванию кожи Хакера к двери люка. Она схватила рацию и вызвала мостик осаждённого парома.

— «Вентура», это капитан Сандовал, — сказала она. — Капитан Малвани, какова у вас обстановка?

— Обстановка такова: с берега по нам стреляет множество народу, — ответил Малвани сухим тоном. — В основном пока из стрелкового оружия, хотя только что сбили шпиль из РПГ.

Сандовал и Хакер слышали звон и лязг рикошетов, и можно было понять, что по мостику бьют пули.