Очная ставка

Вдруг зашумели деревья, раскачиваемые налетевшим ветром, небо нахмурилось, посыпал снег. Пасовский обошел валуны и остановился у потайного входа. С легкостью нашел отверстие, вставил ключ, повернул. Дверь даже не заскрипела, недавно он смазал петли. Открыв ее, вступил внутрь, под низкие своды. Закрыл дверь изнутри, чтобы какой-нибудь незваный гость не помешал ему в том, чем он теперь собирался заняться.

С удовлетворением отметил, что внутренний вид подземелья предстал таким, каким он его оставил несколько недель назад, когда забирал часть драгоценностей. Зажег свечу. Через вентиляционное отверстие доносился нарастающий шум деревьев и свист ветра. Оттуда веяло холодом, видимо, началась метель, может, даже снежная буря. Это обстоятельство его немного обеспокоило: не хотелось откладывать поездку. Но он считал, что «фольксваген» выдержит и снежную бурю. Машина в безупречном состоянии, бак полон бензина.

Он зажег еще одну свечу, можно было уже не экономить. Стал перекладывать драгоценности из сейфа, в сумку. Ювелирных изделий оставалось немного: следовало иметь в виду таможенников. Доллары он разложил по карманам, золотые двадцатидолларовые монеты, два слитка золота и другую ценную валюту поместил в специальный мешочек и повесил его на грудь, под рубашку. С улыбкой вспомнил, что так же прятал драгоценности тот ювелир с Воли, которого ограбил Оператор.

Интересно, что сталось с рыжим воришкой и Мандолиной, всегда нахальным и дерзким. Только в присутствии Уража последний сбавлял тон: боялся пистолета.

Сильный порыв ветра, ворвавшись через вентиляционное отверстие, загасил пламя одной свечи, другая тревожно замигала. Пасовский почувствовал, что замерз, он плотнее запахнул куртку и стал поспешно перекладывать в сумку оставшиеся драгоценности.

И в этот момент что-то, словно гром, прокатилось над сводами подземелья, ударило по перекрытию и глухо загудело. Пасовский услышал треск ломаемых ветвей и шуршание осыпающегося снега. Какое-то мгновение стоял, не двигаясь, пытаясь угадать, что же произошло. Когда все затихло, он, успокоившись, взял в левую руку сумку, в правую ключи и подошел к двери. Свечу не погасил, чтобы видеть замочную скважину. Вставив в нее ключ, повернул. Хотел открыть дверь, но неожиданно встретил преграду. В недоумении толкнул сильнее, потом навалился всем телом. Но дверь не подавалась. Казалось, кто-то удерживает ее снаружи, не позволяя выйти из подземелья.

Пасовского бросило в жар. Он сбросил куртку, отложил сумку. Внимательно осмотрел замок — тот был в порядке. Что же произошло? Может, обвалился один из камней и держит дверь? Он вспомнил, что валуны у входа были не слишком крупными, может, их удастся отодвинуть. Из последних сил он толкал дверь, упираясь ногами в пол. Его лицо налилось кровью, вены на висках вздулись.

Все было напрасно. Он присел отдохнуть и оценить ситуацию. Его вдруг охватил страх. Через некоторое время он встал и снова, не сдаваясь, напрягая все силы, налег на дверь. В результате его отчаянных усилий дверь немного подалась, образовав небольшую щель, в которую не пролезли бы и два пальца. Взяв со стола свечу, Пасовский поднес пламя к самой щели, чтобы узнать, почему заблокирована дверь. И вдруг почувствовал, что спина у него покрылась холодным потом, а сердце бешено заколотилось.

Он понял, что произошло. Этот гул, этот гром были вызваны падением могучего дуба или бука, свалившегося от порыва ветра прямо у входа в подземелье и придавившего дверь своим весом. Видимо, ствол давно прогнил от старости. Сквозь щель он видел покрытую снегом, местами почерневшую толстую кору, мог даже дотронуться до нее кончиком пальца — но был не в силах отодвинуть дерево. Может, удалось бы, если б он смог просунуть в отверстие обе руки…

Пасовский, почувствовав слабость в ногах, снова сел и отер со лба пот. «Сейчас! — Он лихорадочно пытался найти выход. — Не паниковать, хорошенько подумать. Ведь должен же быть какой-то выход! Я не могу здесь оставаться… Наверху ждет машина, там паспорт, открывающий свободный путь за границу, там — все! А здесь — смерть».

Он отступил от дверей и припал к вентиляционной отдушине. Может, удастся развалить эти камни и расширить отверстие, через которое поступает воздух? Пасовский огляделся, схватил железный лом, забрался на стол и потянулся к отверстию. Но уже через несколько минут понял, что это бесполезно. Валуны были огромных размеров и плотно прилегали друг к другу. Он не сдвинул бы их даже снаружи.

А может, удастся ломом отвалить дерево? Или лучше… перепилить ствол, просунув в щель пилу. Потом вспомнил, что в подземелье нет пилы, вообще никакого сколько-нибудь острого предмета, кроме перочинного ножа, который всегда лежал у него в кармане, но в данной ситуации был совершенно бесполезен.

Через некоторое время Пасовский почувствовал голод, затем захотелось пить. Вспомнив, что термос с кофе и бутерброды остались в машине, он прикусил от злости губу.