Одарена и особо опасна (СИ)

— Надо же! Через неучтенные порталы лазила, с чужими документами — было дело, а вот так, зайцем — первый раз! — восхищенно прошептала я на ухо спутнику.

— Ты не зайцем, а по служебной надобности, — назидательно возразил он и неожиданно подмигнул.

У меня ослабели колени.

Подмигивающая и лукаво усмехающаяся скала — это ж орудие массового поражения женских сердец!

Он меня еще и за талию ухватил.

Судя по осуждающим взглядам пассажиров, большинство решило, что мы нагло пользуемся привилегиями в личных целях. В какой-то степени так оно и было!

— Должен тебе кое в чем признаться, — шепот Айзенхарта обжег ухо.

Я поежилась и кивнула, давая понять, что внимательно слушаю.

— Мне раньше не приходилось покидать пределов Траумфельда, — сознался ловец. — Так что ты уж будь добра, не потеряй и не подставь меня.

— Не переживай. Позабочусь, как о самом ценном грузе! — заверила я и похлопала по ладони, все еще уверенно лежащей на моей талии.

Бесстрашный ректор опасается путешествий по мирам. Чего только не увидишь в многоликой вселенной!

Собственно переход я почти не ощутила, как всегда. Ступила с одной платформы в мерцающее многоцветное зарево, зажмурилась, а вышла уже на другой стороне.

На Альдере занималась заря. Вовремя мы. Фальк как раз закрывает офис, если можно так назвать его комнатушку на верхнем этаже таверны, и идет домой отсыпаться.

Тут-то мы его и накроем!

Вряд ли посредник подозревал, что все его тайные убежища для меня давно не тайна.

Я уверенно вела Айзенхарта по узким улочкам столицы. В плане цивилизации Альдер порядком отставал даже от Траумфельда, застряв где-то между средними веками и индустриализацией. Потому и стал центром сходок различных группировок и оплотом преступности. Скрываться проще.

Поди проверни черные делишки, когда все деньги хранятся в банке, а пользоваться ими можешь только через артефакт!

Вот то-то же.

Мы обошли три квартиры, оказавшиеся пустыми. Я проголодалась и обозлилась, потому когда наконец почуяла следы присутствия Фалька, особо не церемонилась. Дверь вынесло воздушной волной, припечатав посредника к стене. Я перешагнула порог, отбросила бесполезную створку в сторону и подняла гаденыша за шею, чтобы удобно было смотреть ему в глаза и любоваться синеющей мордой.

— Итак, я слушаю, — промурлыкала нежным тоном, не вязавшимся с яростным оскалом и оттого еще более пугающим.

Ответом стал невнятный хрип.

— Ты бы его поставила. Или положила, — оценив состояние бедолаги, посоветовал Айзенхарт.

Он боком пробрался в гостиную, опустил чемодан на пол и скучающе прислонился к пустующей притолоке.

— Да, ты прав, — после секундного раздумья согласилась я и разжала пальцы.

Фальк мешком рухнул на пол и потер покрасневшеегорло.

— Вот дурная баба! Откуда взялась только… — прохрипел он и осекся.

Я склонилась над ним, улыбаясь обманчиво-ласково.

— С неба свалилась, дурачок. Думал, сдашь меня ловцам и все, платить не надо? А камешки откуда получать собрался?

— Так передали бы… — пожал плечами посредник, возвращая былую уверенность в себе. — Но раз уж так вышло, могу и заплатить. Они у тебя с собой?

Незамутненность зашкаливала.

— Ты правда думаешь, что я отдам тебе муассаниты? — склонив голову набок, уточнила я. — После того как ты отправил меня на верный арест?

— Да никто бы тебя надолго арестовывать не стал! Вытащили бы! — отмахнулся Фальк. — Ты лучше скажи — зеркало забрала?

Если бы на меня упала каменная плита, меня бы так не придавило.

— Что, прости? — выдавила через силу и, не выдержав, глянула в сторону Айзенхарта. Он же не подумает, что я ему врала все это время?

Вместо ответа посредник повернулся к Айзенхарту.

— Ты же от Мейсона? Почему ей не помог?

Изумление удалось скрыть с трудом.

Ректор-ловец же и бровью не повел, словно ожидал этого вопроса. Отлепился от стены, устроился на низком дешевом диване, накрытом пледом, и небрежно закинул ногу на ногу.

— Да, я от Мейсона. А не помог потому, что артефакт поврежден и нуждается в ремонте, — выдал он наконец.

— Вот же сучка! Таки испортила! — прошипел Фальк.

Он очень быстро пришел в себя и поднялся. Что ему небольшое удушение, и не в таких переделках бывал. Работа у него опасная, нервная.

Я стояла посреди гостиной и лихорадочно пыталась понять, что вообще происходит.

Неужели Айзенхарт предатель? Пробрался в академию, чтобы поживиться после смерти мистера Дитлинда, а то и вовсе был в доле с прежним ректором, и поспешил занять освободившееся место, чтобы забрать ценности.

Тогда почему не забрал? Не знал, где тайник?

Ну вот она я, на блюдечке.

Теперь стало более понятно, как он меня опознал и почему пропустил в академию. Ему нужна была ищейка, способная отыскать спрятанные на острове сокровища. О моем присутствии в Траумфельде ловец узнал не от начальства, а напрямую от посредника. Потому и вычислил запросто, Фальк наверняка указал и ауру, и особые приметы внешности, с которой я отправлялась на дело. Не имею привычки менять ее во время операции, только перед ней. Заранее готовлюсь, чтобы парик не слетел в самый неподходящий момент.

А дальше дело техники. Пригрозить, запугать, заключить договор…