Одаренная девочка и прочие неприятности

– О да. Крайне уязвимое физически создание, способное подхватить ангину от малейшего сквозняка, – понимающе закивал опекун.

– Я не об этом! – вспыхнула Дора и, понизив голос, быстро зашептала: – Все правда будет хорошо. Родители научили меня, как поступать, если дела пойдут… не по плану.

Пень нервно огляделся, словно прислушавшись к шуму листвы окружавших их деревьев, и подытожил:

– Хорошо. Я принесу гостю чай и быстро извещу вашего друга о задержке. Только умоляю, никаких необдуманных действий. Я за вас головой отвечаю.

– Конечно.

Не считая этого краткого диалога, с подозрением поглядывающая друг на друга троица дошла до избы практически в полном молчании. Первым на крыльцо ступил старьевщик и тут же поспешно юркнул в дверь, которой, Пандора могла поклясться, раньше в стене не было. Сделав некую попытку книксена и дождавшись, пока мужчина в черном костюме кивнет, девочка после недолгих размышлений повела его в кабинет Александра Витольдовича. Опекун ведь обещал поддерживать камин горящим круглосуточно? Конечно, беседовать в одной комнате с открытым огнем было не очень-то вежливо по отношению к Криониксу, зато хотя бы отвечало базовым представлениям отца Пандоры о безопасности. А в таких вопросах к нему даже мама прислушивалась.

Началось общение с молчания: Пандора плюхнулась в кресло, поджав под себя ноги, и хорошенько закуталась в плед, а Крионикс, покосившись на второе, так и остался стоять в противоположном углу, подальше от камина, спрятав руки в карманы и неспешно разглядывая пейзаж за окном. Пару минут спустя Александр Витольдович подал чай в самоваре – учел специфику гостя, не иначе, – и, чуть поклонившись, удалился. Ворон проводил его задумчивым взглядом и только после этого заговорил:

– Видать, совсем припекло беднягу. И чего мучается? Помер бы – и вся недолга.

Дора хлебнула стремительно остывающего чаю и, пожав плечами, сухо ответила:

– Далеко не многие полагают конец жизненного пути идеальным выходом из ситуации.

– Да ну? – Крионикс хмыкнул. – А Королева? Я неоднократно предлагал свою помощь и всегда получал категорический отказ. Даже она выбрала смерть, а это о чем-то да говорит.

– Только о том, что Королева не занималась самообманом. Ваши слезы спасают тело, но лишают огня душу, делая существо живым, но не живущим. В мамином представлении и без воздействия мертвой воды у нее имелись некоторые проблемы с состраданием. Бесчувственный лидер наломал бы дров.

Крионикс кивнул:

– Логично. Обидно немного, но логично.

– Как и все, что она делала, – пожала плечами девочка.

Постояв у окна еще немного, гость наконец подошел на пару шагов ближе, по-прежнему не вынимая рук из карманов.

– Не то чтобы я сомневался… Скорее, недоумеваю. Маргаритифера и вправду умерла? Это не какая-то очередная безумная махинация на тысячу ходов?

Пандора вздохнула, попыталась отпить еще чаю, но, не сумев проломить ложечкой корку льда сверху, отставила чашку на столик и пессимистично подытожила:

– Да чтоб мы знали, вот серьезно.

– Но сами-то верите в ее смерть?

Настал черед Доры смотреть скептически:

– Вы видели, в каком раздрае был мой отец.

Крионикс отмахнулся:

– Ой, да он всегда в раздрае. То под приворотом, то, видите ли, врага всей жизни встретил, а то просто не с той ноги встал. Проблески адекватности вообще бывают?

– Не при вас, – честно ответила девочка.

Гость скривился:

– Как это типично.

Дора поплотнее закуталась в плед.

– Поймите правильно: сложно много лет считать кого-то злодеем, а потом резко передумать. Он старается, правда, но это словно стоп-кран в скором поезде дернуть: некоторое время все равно несешься вперед. Инерция.

Гость на нее посмотрел безрадостно:

– Если можно, избавь меня от своих аллегорий. Я так и не научился их понимать.

– В общем, сразу перестроиться сложно. Но он пытается.

– Пытался, – поправил гость. – А теперь дражайшей супруге каюк, память обнулилась, и все по новой?

– Угумс.

Крионикс вздохнул:

– Как же с вами тяжело.

Воцарилось неловкое молчание. Гость вернулся к окну, но смотрел уже не на пейзаж, а словно сквозь сад и грядки, и взгляд его был полон тоски. Пандора, отогрев руки дыханием, заговорила снова:

– По поводу ваших сомнений… Хоть вы с моим отцом обычно не особо тепло отзывались друг о друге, я бы хотела поделиться с вами одной его мыслью. В знак того, что держу обещание и готова хранить вашу тайну.

Крионикс обернулся. Невозмутимый, холодный и… очень уставший. Сколько же всего он пережил? И скольких?

– Помните, как умерла Королева? Красиво, будто в сказке. Закат, берег Москвы-реки, она шагает с обрыва, в лучах солнца распадаясь на тысячи пузырьков. До воды долетела лишь пена, и все смотрели ей вслед.

– Да. Я аж обзавидовался – мои похороны явно будут менее эффектными.

Пандора кивнула, словно не особо его и слушала.

– Так вот, отец тогда нагнулся ко мне и прошептал: «Слишком показушно».

Гость встрепенулся:

– Ты думаешь, что она?..