Одержимость. Переворот в сфере коммуникаций GE

В середине 80-х годов мы с Джеком, взяв с собой Карла Шлеммера, руководившего направлением локомотивов, отправились к президенту компании по управлению железнодорожным транспортом США, собиравшемуся разместить у нас заказ на поставку шестидесяти-ста локомотивов. Нашим основным конкурентом здесь была компания GM (General Motors). Джек был нужен Шлеммеру как тяжелая артиллерия, чтобы заключить сделку и получить этот заказ. Но после встречи с президентом железнодорожной компании выяснилось, что тот собирался прижать поставщиков, чтобы значительно снизить их маржу. Карл хотел хорошо заработать на этом заказе, но теперь решил отказаться от сделки. Джек считал это неправильным и хотел убедить Карла, а не приказывать ему. На обратном пути Джек делал все, чтобы Карл не отказывался от заказа; он говорил с ним мягко, тепло, деликатно. Таким я его никогда не видел.

«Карл, разве тебе не хочется получить такой большой заказ для своего завода? Подумай, что это даст городу! Сколько мощностей будет задействовано! Подумай только». Это был не приказ, прямой или скрытый, а проникновение в процесс, которое какой-нибудь профессор в школе бизнеса назвал бы вмешательством.

Джек убедил его, и он заключил сделку, и это дало его заводу хороший стимул к развитию.

Аналитики и журналисты, освещающие вопросы бизнеса, управляющие портфелями ценных бумаг отказались заработать очки, поймав Уэлча на его противоречивости. Он разбирался намного больше в данном вопросе и в производстве, чем они; и за все эти годы они привыкли считаться с его мнением. Для них это было лучше, чем оказаться публично выпоротыми или выглядеть невежественными в глазах своих коллег.

Кроме того, им нравился этот парень.

Вы видели фильм о компании Enron. Я был поражен объяснением Джеффа Скиллинга, почему он прекратил беседу с репортером журнала Fortune, которая пыталась сунуть нос в «черный ящик» компании, которой он руководил. Он извинился и сказал, что он «не бухгалтер» и поэтому не может ответить на ее вопрос, «на чем Enron делает деньги». Совет директоров GE уволил бы любого, кто дал бы такой неумный ответ. Трудно представить, чтобы Джек сказал кому-то, что он не бухгалтер, или не металлург, инженер-аэротехник, страховой эксперт, биржевой трейдер или еще кто-нибудь. Он был Джеком-профессионалом во всем.

Ларри Боссиди ушел из GE в компанию Allied Signal. Он зажал ее в свои медвежьи объятья, изучил ее до основания, избавился от всего, что мешало, и сделал ее своей, чтобы можно было управлять ею. Спустя годы он написал лучшую из всех книг о бизнесе, какую я когда-либо читал. Главной идеей этой книги, с моей точки зрения, была настоятельная необходимость в микроуправлении, проникновении и вмешательстве в процессы и знании всего производства сверху донизу. И Джек Уэлч тоже не мог долго мириться со всем этим – и не должен был, – и, не имея еще конкретного плана, он стал менять межуровневое общение в компании и ее коммуникации с окружающим миром.

Частично именно это объясняет его успех как лидера и успехи GE как под его руководством, так и в дальнейшем.

Возьмите в свои руки грязные внутренности вашего бизнеса или другой вашей деятельности. Это придаст вам уверенности, когда вы войдете в зал, и вы почувствуете себя защищенным от обмана. И сами никогда не будете лгать.

29. Вызов на ковер

Репетиции, которые Уэлч устраивал у себя в кабинете с «жертвами», приведенными мною, были шумными и эмоциональными. Но атмосфера была доброжелательной, и всегда в качестве обезболивающего средства в конце следовала похвала: Джек говорил, что речь в том окончательном варианте, куда докладчик внес все, что хотел от него услышать Уэлч, будет очень эффектной.

Иногда он сам набрасывал графики или диаграммы для их выступлений и делал это с упоением, буквально паря над столом. Когда же вспотевшая от волнения кукла-марионетка пыталась выяснить, что означают те или иные иероглифы, нацарапанные Джеком, и как она должна объяснить все это живым людям, если и сама этого не понимает, Уэлч запинался.

А потом в лифте человек-марионетка спрашивал меня: «Билл, я не понимаю, что он хотел сказать этим графиком», – протягивая мне каракули Джека. Я утешал его, обещая все узнать и сообщить ему. Я спрашивал Джека или писал ему записку по поводу того, что «мы не поняли», что он имел в виду. Выслушав тирады о тупости докладчика, а заодно и моей, я обращался в Скенектади или Кливленд к тому, кто хорошо разбирался в теме и был способен помочь в составлении этой речи.

В «Бока-Ратоне» выступление проходило успешно с добавлением гарнира из заключительных комментариев Джека и льющихся через край похвал из уст докладчика.