Одержимость справедливостью

Глава-51 План

Поверь, эта система, сама себя сожрёт, — возбуждённо продолжал Петрович, — не может такое долго существовать. Посмотри на начальников, ходят, позы принимают, щёки друг перед другом надувают, а в магазинах, хоть шаром покати. Никто ни хрена не делает. Печёнкой чувствую, грядут перемены. Всё покатится к чёртовой матери. А все эти народные, заслуженные, будут на базаре спичками торговать. Вот тогда придёт наше время. Сейчас уже, готовиться нужно.

— Так и меня тогда сожрут. На кой мне это директорство? — картина нарисованная Петровичам пугала.

— Не боись, со мной не сожрут. Только, дури не напори. Короче, слушай и запоминай. Чтобы эту, твою фляжку, я у тебя больше не видел. Понял?

— Понял, — спорить с ним мне не хотелось.

— Нет, вижу, не понял. Ну-ка, дай мне её сюда.

— Зачем?

— Давай сюда, не спорь.

Я нехотя отдал фляжку Петровичу. Он отвернул колпачок, понюхал. Вылил остатки коньяка на пол. Затем, внимательно посмотрел на меня. Внезапно схватил молоток, и, бросив фляжку на стальную полку стеллажа, сталь крошить её. Бум, бум, бум…, за секунды она была уничтожена.

— Ты что делаешь!? — бросился я к нему, но поднятый над головой молоток и злобное лицо Петровича, остановили меня, — это дорогая вещь! Была…

— Забудь, — прошипел Петрович, — и не ори…. Никогда не ори, новая жизнь для тебя начинается. Ты чего больше хочешь, автомобиль с шофёром, или фляжку с водкой? Ну?

— Ладно, понял, — сука ты, Петрович, подумал я про себя.

— Твоя задача стать ударником производства, чтобы в первых рядах. С «другом» своим, наладишь дружбу теснейшую. Чтобы ты стал его правой рукой. Выполняй всё что попросит, беги впереди паровоза.

— Может, он мне заместителем своим предложит, он когда-то говорил, что поддержка нужна.

— Удивлюсь, если предложит, его не поймут. Не обижайся, но ты пока для всех — обычный хлюст. Тебе нужно набрать популярность. У тебя её нет. Докажи всем, что ты — бессребреник! Всё на добровольных началах. А «друга» своего убеди, что ты сдался, что признаёшь его авторитет. Не стесняйся лизать ему жопу. Только не на публике. Народ такое не любит. А он, поверит.

— Нет, Петрович, не поверит, он же не дурак.

— Поверит, куда он денется. Сейчас момент такой, самое страшное для него испытание — медные трубы. Ни разу не видел, что бы кто-нибудь это выдержал. Сейчас ему каждый в уши жужжит, какой он хороший и замечательный. А он, почивает на лаврах. И ты, жужжи в унисон со всеми. Поверит, куда он денется. Болтай с ним про творчество, ты это умеешь, успокой его бдительность. И слушай, слушай, всё, что он скажет, и про него, скажут. Досье на него собирай. Секретаршу за попу ущипнул, запиши. Мы ей потом объясним, что он её унизил! Собирай досье и всё тащи мне. С корнем вырвем его, с корнем.

На собраниях на трибуну больше пока не лезь. Видишь, как этот раз нехорошо получилось. Но, с места выступай, я тебе подскажу когда. Коротко и по делу, чтобы тебя люди запомнили. Ты должен стать защитником слабых и обиженных.

— Так может, всё-таки попытаться мне в заместители, а, Петрович?

— Сказал же, нет. То, что здесь произошло, случай уникальный. Во всём уникальный, это то самое исключение из правил, которое бывает только один раз, и доказывает само правило. Твой приятель действительно совершил прорыв. Он таки, далеко пойдёт, если его не остановить. Ты же сам говорил, беспартийный и без образования. Это же, медведь в лесу сдох. А заместители, это рабочие лошадки, на них едут, и они везут. Да, и честно признаюсь, не верю я, Дима, что ты справишься. Там же работать нужно. Директор, за демагогией спрятаться может, а заместитель, нет. Он для того и нужен, чтобы быть крайним. Ты этого хочешь?

— Петрович, ты говоришь очень убедительно, но непонятно. Ты же сам хотел в заместители.

— Твою мать, Дима! Что же ты такой заторможённый? У нас другая задача. Мы должны эту контору к рукам прибрать. Это же, золотое дно. Огромные деньги крутятся, заказчики со всех концов. Это же доступ не только к деньгам, но и ко всему.

— К деньгам? А как, к деньгам? Не понимаю, объясни Петрович. Это же государственное предприятие.

— Ну, ты Дима и правда, тормоз. Ты, как зарабатываешь? Подумай.

— Как все, беру заказ и делаю. Деньги в кассе получаю.

— Вот именно, разбаловал здесь всех твой «друг». Беру! Заказ. Одолжение делаешь! Вот так все, зажрались тут. А чтобы заказ получить, делиться надо. Нужно, руку кормящую, поцеловать! Обнаглели! Позапирались в мастерских, и пьют! Бардак!

— Петрович, да кто же делится-то будет?

— Не будут, значит, будут лапу сосать, без заказов сидеть! Или подчищать, что осталось. Вон, посмотри, мужики уже сейчас готовы. Посидели без денег, видишь, как запели. Их только направить в нужное русло.

— А если жаловаться начнут, напишут?

— А для этого, на каждого досье должно быть. Рыло у каждого в пуху, где-нибудь да нагадил. Только рот откроет, мы его к ногтю. Надо, что бы каждый знал своё место. С людьми работать нужно.

— Ой, не знаю Петрович. Как же это всё организовать.