Одержимые войной. Доля

Прошла неделя. Решиться на разговор о разводе Гриша всё не решался, вместо того продолжая каждый вечер прикладываться в одиночку к спиртному. Всё больше и больше. Напряжённый этап оформления документов пройден, оставалось спокойно ждать в установленный срок виз в паспортах и передавать их Глизеру. Аванс получен и уже истрачен на новый телевизор для мамы и новый выходной костюм для себя. Настя ни во что не вмешивается, живёт в доме мышкой. Вероятно, чувствуя неловкость перед мужем за то, что подала повод для ревности. Борька мало-помалу поправляется, кризис миновал. В общем, тишь, гладь да Божья благодать! Но оставлять всё как есть, нельзя. Ведь всё это, на самом деле иллюзия! Гриша видел, теперь уже отчетливо, явные взаимные симпатии Насти и Михельбера! Хорош сосед-иудушка! Зачастил в гости, а от приглашения друга взял да уклонился. Как, наверное, всякий мужчина, заподозривший у себя наличие рогов, Гриша обозлился. Но странная то была злость. Всё же и так ясно, как божий день: надо поговорить по-хорошему, расставить точки над i и расстаться подобру-поздорову. И пускай себе они с Михельбером делают, что хотят! Так нет же, взыграло ретивое, будь оно неладно! Григорий вдруг стал проявлять навязчивые знаки внимания своей супруге, будто заново ухаживает, но с какой-то сладострастной издёвкой. Сам не понимая, что с ним, лишь чувствуя, что его повело не туда, он искал повода для скандала именно в разгар ухаживаний. И не находил. Настя, чуя странное, сделалась мила, приветлива, покладиста. Впервые за все годы совместной жизни стала готовить обеды! Оказалось, что неплохо это делает. Каким ветром в её симпатичную головку надуло мысль, что она в шаге от потери мужа? Но всем своим поведением на протяжении недели – едва ли не лучшей за время их брака! – она стала, видимо, и не ведая, что творит, усердно залатывать брешь в отношениях между ними, предупреждая мужнины желания и не препятствуя самым прихотливым проявлениям его воли. Не жена, а кладезь женской мудрости вперемежку с хитростью! Видя, что так ни к какому откровенному разговору не придёт, однажды утром после завтрака Гриша заявил жене, что сегодня не придёт ночевать домой, так что пусть она не волнуется, а на вопросы, куда, да что, да зачем, да почему, уклончиво отвечал, мол, дела. Ну, дела так дела! Настя и раньше, как правило, не перечила мужу, когда он произносил это магическое слово. Теперь же встретила его с загадочной улыбкой. Как же, всё-таки, легко женщине можно опутать мужчину, по наивности полагающего себя хозяином положения в отношениях полов. Мать, оставшись наедине с сыном, строго спросила, не к Туманову ли он собрался, на что получила утвердительный ответ. А куда Григорию ещё-то! Не к Зильбертам же, хоть и приглашал Моисей Аронович не раз на дачку погостить!

Сегодня, решил Гриша, расскажет другу обо всём, что с ним происходит. Раз самому не найти выход из создавшегося положения, поищет совета у Володи. А может, и не только совета? А ну как он сможет что-то сделать за него? Скажет, иди и разводись, пойдёт немедленно. Пальцем у виска покрутит, то… А что? Что тогда? И почему надо полагаться на совет старшего друга, а не на своё сердце? Сам-то что??? До чего ж мы, мужики, нерешительны с бабами, как дело к выяснению отношений! Любим – в любви не признаться, разлюбили – то же самое! Прямо напасть! Так трудно честно сказать обо всём?..

Да, трудно…

К Туманову он в тот день не попал. Не пройдя и сотни метров от дома, буквально напоролся на священника, крестившего их с Таней. Неторопливо шествуя по улице прямо навстречу, батюшка не мог не поравняться с Григорием, а, поравнявшись, не мог не признать.

– Здравствуй, сын мой! – громко провозгласил священник. Гриша поклонился молча, не зная, какие слова подобрать. А священник продолжал:

– Что же в храм не заходишь? Я с сестрицей твоею во Христе разговаривал на другой день. Исповедовалась, многое поведала раба Божия Татьяна. А ты так и не пришёл к исповеди, грех это, сыне, грех.

– Простите, батюшка, – пробормотал в растерянности Гриша. – Столько дел, суета… Всё как-то…

– Обычно, сыне. Каждый шаг к истине Божественной вызывает злобу бесов, мешающих человеку к ней приблизиться. Но сам Господь попустил встречу нашу. Не будешь же ты противиться воле Божьей и провидению Господню, уготовившему ея сегодня?

Окончательно смутившийся, Григорий не знал, что и сказать. Мысли путались. А священник, тем временем, взял его под локоть, развернул мягко и неторопливо повёл, увещевая не откладывать, а сейчас же пойти с ним к храму, отстоять службу, причаститься и исповедаться. Благо, время для этого самое что ни на есть подходящее.