Один поцелуй до другого мира

Ксандор обернулся, огненные струи искрами осыпались на землю. Свирель, вскрикнув, замолчала.

Ива вышла и встала рядом.

– Я хочу спеть эту песню для всех заблудившихся путников, для тех, кто сбился с дороги и блуждает в темноте! Найдитесь, пожалуйста!

Поднялась на цыпочках к уху Ксандора.

– Какую песню вам чаще всего пела мама? Ту, что ты Вазиру наигрывал, да?

– Да…

Он явно не понимал, что происходит.

Зрители тоже молчали, переглядывались. Волшебное представление оборвалось на середине, и некоторые недовольные засвистели, но другие, те, кто слышал, как поет Ива, зашикали на них. Жена Ареса стояла, прижав кувшин к груди, на кончиках ее пушистых ресниц дрожали слезы.

«Прости, – подумала Ива. – Не надо было тебя удерживать!»

Я знаю, где тропы лежат,Которыми можно сбежатьВ небо от печали земной.

Останься, останься со мнойВ этом сне, полном неги,Где с тобой мы вдвоем навеки,Где я ловлю твой каждый вдох,Твой каждый стон.Я так люблю тебя, мой сон…

Ива допела куплет и оглянулась на Ксандора: «Пой!»

Она никогда прежде не слышала, как Ксандор поет, но не сомневалась, что голос у него есть.

Как нежность мне в руны облечь?Как мне в твоем сердце разжечьКостер из того же огня,Который сжигает меня?Чтоб стали мы – огненный вихрь,

Где пламя одно на двоих,Чтоб мир удивленный притих,Когда мы с тобой – полетим.Навеки.Я ловлю твой каждый вдох,Твой каждый стон,Я так люблю тебя, мой сон.

У Ксандора оказался сильный баритон. Он пел и смотрел на Иву, а она, забыв на время, зачем это все затевалось, смотрела на него. «Мой сон. Мой прекрасный, губительный сон…»

И лишь секунды спустя Ива поняла, что не слышит свирель, хотя Арес всегда подхватывал любую мелодию. Удивленная, она обернулась и увидела, что музыкант стоит, опустив руки.

– Нет, я не верю… – прошептал он. – Такого просто не может быть.

– Роб?

Ива и Ксандор одновременно произнесли это имя. У Ивы захолонуло сердце. Она уже ни во что не верила.

– Ксандор? – спросил Арес.

И в лице парнишки проявилось что-то настолько строгое, взрослое, точно проглянул сквозь мягкие черты суровый и опасный воин. Но тут же суровость сменилась нежностью.

Арес, чей нынешний рост едва достигал плеча Ксандора, подошел и взъерошил слипшиеся от пота и пыли волосы брата. И, кажется, очень удивился тому, что едва дотянулся.

– Как же ты меня отыскал, братишка!

У Ивы перед глазами все поплыло от радости. Она вдруг стала такой легкой, почти невесомой, и очень этому удивилась.

– Ива! – услышала она крик Ксандора.

Он поймал ее в объятия за мгновение до того, как она лишилась чувств.

Ива приходила в себя медленно, с трудом, словно пыталась выплыть из горячего, душного омута. Но тут прохладные пальцы дотронулись до ее запястья и будто удержали на поверхности, не дав снова погрузиться в беспамятство.

– Ксан? – произнесла она, с трудом разлепив запекшиеся губы.

Но тут же поняла, что пальцы слишком тонкие, незнакомые. Распахнула глаза и увидела жену Ареса, сидящую в изголовье постели.

Жена Ареса? Нет! Жена Роба! Ива все вспомнила.

– Лаванда? Тебя ведь так зовут?

Улыбка тронула губы девушки, хотя лицо оставалось печальным.

– Да, Ива. Я так рада повстречать одну из сестер… Жаль, что в таких обстоятельствах.

«Почему жаль? – хотела спросить Ива. – Почему ты грустишь?»

И тут услышала возбужденные злые мужские голоса, доносившиеся из соседней комнаты. Роб и Ксандор старались говорить тихо, Ива могла разобрать отдельные слова, однако стало понятно, что братья ругаются. Вот так счастливое воссоединение!

– Это они уже успокоились немного, – сказала Лаванда, заметив, как напряглось лицо Ивы. – Сначала я думала, что Роб его убьет… Я даже испугалась, никогда не видела Роба таким.

– А Ксан? – похолодев, прошептала Ива.

– Не сопротивлялся. Сказал: «Я это заслужил». Терпел, пока я не вмешалась… О, Ива, это правда? В нашем мире война? Наших сестер убивают?

Только сейчас Ива догадалась, что ни Лаванда, ни Роб ничего не знали о войне. Что должен был чувствовать Роб, узнав, что его младший брат причастен к гибели невинных девушек? Теперь понятно, почему Лаванда так несчастна.

Ива приподнялась и села на диване. Голова кружилась. Что за гадкое недомогание к ней привязалось, да еще так не вовремя! Потерла горячий лоб, собирая разбегающиеся мысли.

– Лаванда, к сожалению, это правда. Но, главное, мы нашли вас! Мы вернемся домой, и все изменится. Роб и Ксандор остановят войну! Он теперь совсем другой человек… Он и сам себе не может простить, я же вижу.

Лаванда посмотрела на нее с отчаянием и покачала головой:

– Мы не вернемся, Ива.

– Что? Почему?