Один пропал: Скоро станет больше (ЛП)

Брейдон сполз с колен Оливии, не выпуская из рук мою толстовку. Кивнув Айзеку, который стоял позади нее, Брейдон придержала толстовку на месте, пока Айзек поднимал Оливию с пола за подмышки.

Оливия даже не поблагодарила, проходя мимо мужчин в сторону конференц-зала. Дойдя до двери, она с грохотом распахнула ее, врезав ручку в стену.

— Ты готова идти домой? — спросила Оливия, словно забирала своих детей из детского сада.

Я посмотрела на Брейдона, который зашел вслед за Оливией в комнату.

— Ты сможешь справиться с остальным? — спросила я его.

— Ты все еще должна мне балл, — усмехнулся Брейдон, глядя вниз на плащ своей жены.

— Красный кружевной, — ответила я на его незаданный вопрос о том, что же на Оливии под плащом.

Брейдон вскинул кулак, прошептав про себя «Да». Он сдвинул Оливию в сторону, чтобы добраться до своего ноутбука на другом конце стола.

— Я закончу здесь и буду дома через десять минут, — сообщил Брейдон Оливии. — Подбрось Давину, но не задерживайся.

Я взяла свой телефон и сумочку и вышла вслед за Оливией из конференц-зала.

Когда мы пересекали главный офис, Стоун зачитывал Джейкобу его права Миранды. Доктор Гилмор смотрела на меня с другого конца комнаты.

Пригнув голову, я поспешила вслед за Оливией из полицейского участка.

Глава 8

Можно подумать, что уборка в церкви, особенно ночью, — дело спокойное. И в большинстве случаев, если меня спросят, отвечу, что так оно и есть. Но сегодня мне было совсем не спокойно. Я вздрагивала от каждого звука, мой уставший мозг реагировал на все слишком остро.

После ухода проповедника Эванса я закрыла дверь на засов и прошлась по церкви, убеждаясь, что одна. И все же никак не могла избавиться от ощущения, что за мной кто-то наблюдает.

Я посмотрела вверх на витражи, такие красочные днем, но зловещие в ночной темноте. Бросила взгляд через плечо на скульптуру Иисуса на кресте.

— Ты ведь защитишь меня, правда? — И нервно рассмеялась.

Иисус не ответил, и это хорошо. Если бы услышала ответ — любой ответ — я бы с криком выбежала из здания.

Снова оглянулась на двери вестибюля в задней части святилища, ища источник своего беспокойства. Покачав головой, положила свои принадлежности в первом проходе.

Я уже убрала комнату отдыха, столовую и кухню в общественной комнате, все три подсобных помещения и детскую игровую комнату. Оставалось убрать только большое святилище с двумя секциями скамей и тремя длинными проходами, разделяющими помещение.

Обычно я дезинфицирую каждую скамью, спереди и сзади, а затем прохожусь пылесосом. Но я слишком нервничала, чтобы оставаться в церкви на лишний час.

— Пропылесось полы и заканчивай, Давина, — велела я себе. — Тридцать минут, не больше. Потом ты сможешь..., — мои глаза снова переместились на статую Иисуса, — убраться отсюда.

Я размотала шнур от пылесоса.

Двадцать минут спустя я начала пылесосить последний проход, когда услышала шум. Как будто кто-то закрыл дверь или уронил коробку — стук или грохот.

Я нажала на кнопку питания, выключив пылесос. Постояла в тишине, прислушиваясь, но ничего не услышала.

Вновь прошла в вестибюль, потом через комнату отдыха, даже заглянула в туалеты, но так никого и ничего не увидела, и не услышала.

Вернувшись в святилище, я нажала на кнопку, чтобы запустить пылесос. Он взревел, затем резко заглох и выключился, одновременно с этим погас свет.

Стоя в темноте, я огляделась вокруг, но ничего не увидела. В здании стояла жуткая тишина. Даже звучавшая из скрытых динамиков церкви духовная музыка прекратилась.

Я находилась в дальней части святилища, вдали от всех выходов. Дрожь медленно пробежала по моему позвоночнику. Я никогда не боялась темноты, но из-за расшатанных нервов и неспособности придумать логическую причину отключения электричества поняла, что близка к панике.

Чтобы не спалить пылесос при включении электричества, я проследила руками за шнуром до середины прохода и выдернула вилку из розетки. И замерла, обдумывая причины отключения света. Я не могла перегрузить автоматику. Не с простым бытовым пылесосом. А когда выносила мусор, небо было ясным, так что гроза не виновата. Конечно, машина могла врезаться в близлежащий столб, в результате чего в районе отключилось электричество, но я в это не верила.

От страха волоски на моей шее встали дыбом. Руки дрожали, когда я растирала ладонями мурашки на коже.

Никаких логических причин для страха у меня нет, но я хорошо знала, что лучше не игнорировать это ощущение. Такое же чувство я испытывала перед трагическими видениями. Потеря. Страх. Разбитое сердце. Все они сопровождались тяжелым грузом. То же самое я чувствовала и сейчас. Как будто на меня накинули темное тяжелое одеяло.

Только меня не затягивало в видение. Что бы это ни было, оно реально. Это происходило со мной в реальном мире. В моем мире.

Я сунула руку в задний карман, но телефона там не оказалось. Наверное, оставила его вместе с сумкой на кухне в комнате отдыха.