Один среди «тигров»

Лейтенанты выжидающе смотрели на командира. Оба понимали, что у Соколова есть какая-то идея. И она у Алексея действительно была. Пока он вел «Зверобой» к месту встречи с самоходками, в его голове зрел план засады. Высотка ограничивала обзор и группе Соколова, и немцам. Бой пройдет на минимальной дистанции, если вообще пройдет. Докладывать о своих догадках командованию было глупо и бессмысленно. Командование интересуют только точные подтвержденные сведения, на их основании принимаются решения о задействовании сил. Никого не интересует, что там показалось или подумалось лейтенанту. А вот когда он найдет немецкие танки и вступит в бой, когда станут известны точные силы противника и его местоположение в советском тылу, тогда можно будет надеяться на помощь и авиации, и артиллерии с танками. «А пока гадай, решай и фантазируй», – подумал лейтенант Соколов. Хотя и на это времени тоже отведено мало. Приказ яснее ясного: в кратчайшие сроки найти и уничтожить немецкую танковую группу в тылу.

– План такой, – принялся излагать свои мысли Алексей. – Вы занимаете позицию на опушке на расстоянии двухсот метров друг от друга. Сделать вы успеете не больше двух выстрелов. Немцы сразу поймут, откуда ведется огонь. Они начнут маневрировать и попытаются обойти засаду. Но для этого им надо либо обогнуть высотку, либо прорваться в лес. В лес – кратчайший путь. Но он под огнем ваших монстров. А тут и я буду их ждать.

– Ты хочешь нас прикрыть? – Полторак серьезно посмотрел на Соколова. – С такого расстояния «Тигр» пробивает лобовую броню «тридцатьчетверки». И у новых немецких танков тоже орудия мощные.

– А я не дам им прицельно стрелять по мне, – усмехнулся Алексей. – У меня маневренность выше. А еще я им устрою завал из деревьев. Цифры на топографической карте говорят, что здесь средняя высота деревьев – двадцать пять – тридцать метров. Завалю несколько штук на дороге, тогда им не разогнаться. Они не смогут преследовать. Может, вообще не рискнут в лес соваться.

– Честно говоря, я тоже подумал об этом, – поддержал Соколова Захаров. – Им бой невыгоден. А уж большой бой – тем более. Если они поймут, что это засада, единственным правильным решением будет удрать и замести следы. Им ни к чему принимать бой. Я поддерживаю идею Соколова!

Когда обе самоходки были установлены на позициях, Соколов лично убедился, что есть необходимый сектор обстрела, так что обе машины смогут задом отойти в зону, недосягаемую для огня немецких танков, и там без помех развернуться. Захаров и Полторак были серьезны и сосредоточены. Никакой бравады, никакой показной лихости.

Пожелав каждому командиру успехов и напомнив еще раз о том, как им следует поддерживать связь, Алексей направился к своей машине. «Ну вот и вышел «Зверобой» на звериную охоту. Задача у нас трудная, но я верю в тех, кто со мной, я знаю свой экипаж. С другим я и не рискнул бы отправиться на такое дело». Когда лейтенант вышел к опушке леса, через которую проходила грунтовая дорога, он увидел Логунова, осматривающего крайние деревья.

– Как дела, Василий Иванович? – спросил Алексей, подойдя к старшине.

– Думаю, все получится. – Логунов похлопал рукой по стволу старого толстого дуба. – Три фугаса сделаем и свалим эти стволы на дорогу. Хрен они здесь проедут! А покидать машины, цеплять тросами и растаскивать стволы фрицы не решатся. Они же не знают, сколько нас. Не станут они нас преследовать.

– А если станут? – задумчиво спросил Соколов. – Черт его знает, какая тактика в голове у их командира. Может, он сторонник нестандартных решений? Бросится всеми силами на прорыв. Может, у него в голове засела мысль, что его преследуют, идут по пятам, и ему ни в коем случае нельзя поворачивать назад. Только вперед и любой ценой.

– Но мы же сумеем отойти? Ты все продумал с самоходками?

– С ними проще, – пожал плечами лейтенант. – Делают по два выстрела и уходят на запасную позицию за дорожное полотно. Там сутки можно маневрировать – то высовываться, то прятаться. Оно высоко поднято, а за ним низина. Даже если немцы за ними кинутся, атаковать и устраивать долгий бой возле оживленной военной магистрали они все равно не решатся. А вот нам покрутиться придется.

– Если самоходки сделают по два выстрела, то мы с Николаем успеем сделать четыре. Самое главное – не нарваться на случайный снаряд, не повредить ходовую часть, гусеницы.

– Риск есть, но на то она и война. Я иного выхода не вижу… Деревья не дадут немцам стрелять прицельно. Вон оттуда, от того орешника, мы сделаем первые два выстрела, и я вас сразу уведу вправо. Оттуда, из-за березок, сделаем еще два.

– Хорошо, если фрицы отреагируют на ребят и развернутся в их сторону. Можно будет бить в борта.

– Если не развернутся, бей по гусеницам и по каткам. Главное – повредить как можно больше машин, испугать их. Не потащат же они подбитые танки на буксире по нашей территории! И ремонтироваться под огнем не станут… Больше четырех выстрелов делать нельзя, они нас увидят и подобьют. Максимум – шесть, но это если немцы нам дадут возможность еще раз поменять позицию.