Одиссея Хамида Сарымсакова

Но что это?.. Рядом с ним светлоглазый «капитан-сорви-голова», интеллигент, говорящий по-фински, другие ребята?.. Ну и орлы! Надо же, додумались!.. Они, оказывается, посбрасывали с себя телогрейки. Немцы в полутьме и шпарят по телогрейкам!.. Золотые парни. Орлы!

Хамид тоже сбросил телогрейку. Теперь ему было впору и шинель скидывать. Та еще баня. Немцы начали швырять из окон гранаты. «Капитан-сорви-голова» орет:

— Не боись, братва! У фрицевых колотушек задержка взрыва четыре с половиной — пять секунд. Хватай их, отбрасывай к чертовой матери!

И тут же показал пример.

Взвод нес потери, но небольшие. А вот соседний взвод, залегший метрах в ста от дома в ямках, воронках и других укрытиях, к утру был почти полностью выбит.

Но как же все-таки выполнить приказ — взять треклятый домище?

И опять неугомонный капитан пришел на выручку. Перед рассветом подполз к Хамиду.

— Светло станет — положат нас всех тут.

— А что делать?

— Возьму две противотанковые, садану по воротам, а там — работайте.

— В своем уме? — изумился Хамид. — Видишь? Ворота под углом к дому, из окна тебя запросто срежут, не высовываясь.

— Эх, взводный, двум смертям не бывать, а одной не миновать! Жить вообще опасно. Дай свою гранату. У меня одна.

Немцы держали ворота под прицелом. И все же капитан сделал свое дело. Молча рванулся... Затрещали автоматные очереди, длинно ударил пулемет, но капитан, падая, чтобы уже никогда не подняться, успел швырнуть обе гранаты, одна воротина завалилась, и взвод — тоже молчком — рванул в пролом. Ах, что это были за отчаянные парни!.. Бесстрашные и смекалистые.

Во дворе завязалась рукопашная. В ход пошли кинжалы, приклады, кулаки. Хамид, словно во сне, наткнулся на чудище с оскаленными зубами, нажал на спуск — автомат молчал. Вот и смерть пришла!.. Но чудище вдруг стало заваливаться на бок... Кто его?..

Руки, как чужие, никак не загонят новый диск... Где немцы?

— Товарищ взводный, — услышал он голос, — командуйте. Немцы забаррикадировались в здании.

Оглянулся — тот самый интеллигентный блондин, владеющий финским языком: шинелька нараспашку, без шапки, лицо в грязных подтеках; покачивается, держась за правый бок. Из-под пальцев течет кровь. И вдруг он стал оседать, повалился навзничь.

— Взвод!.. — заорал Хамид. — Атакуем!..

Золотые парни понимали все с полуслова — гранатами разбили деревянные двери, ворвались на первый этаж. И опять рукопашная. Немцы бросились по лестнице на второй этаж, захлопнули металлическую дверь. А к ней не подобраться, гитлеровцы бьют из амбразур.

Приказал двум автоматчикам заблокировать дверь. Осмотрелся. Первый этаж оказался производственным или складским помещением: какие-то станки, ящики со станками. Штурмовики повалились где попало. Измотались ребятки. Нашелся водопроводный кран. Напились.

Немцы вели себя на втором этаже тихо. На крики: «Сдавайсь, фриц!» — не отвечали ни словами, ни стрельбой. Тоже небось притомились.

Тут произошло нечто такое, что отбило у Хамида сон. Из незамеченного никем люка выскользнул немецкий офицер и, пользуясь полутьмой безоконного этажа (слабый свет проникал в помещение лишь через разбитые двери), стал пробираться к выходу. И буквально наткнулся на Хамида!

— Хальт! — испуганно крикнул Хамид, вскидывая автомат. От неожиданности его прошиб холодный пот.

Офицер вскинул пистолет. Как он не попал в Хамида в двух шагах — необъяснимо. Наверное, тоже от неожиданности и испуга.

Хамид нажал на спуск. Палец его словно судорогой свело. Офицер выронил «вальтер», скрючился и ничком упал у ног ошеломленного парня.

В изнеможении опустился на пол и Хамид. Рядом с убитым им человеком. К горлу подкатывала тошнота. Он попил воды, но тошнота не проходила.

Штурмбатовцы успокаивали:

— Ты же ему, взводный, «хальт» предлагал.

— Сам он виноват!

— Он бы тебя не пожалел.

А этот он лежал рядом, совсем рядом!

Комбат прислал подкрепление, второй взвод, прорвавшийся к остаткам хамидова взвода.

В середине дня (второй взвод притащил с собою и телефонную связь) комбат сообщил, чтобы ожидал Хамид батарею полковых пушек. И в самом деле, через час примерно пушки стали бить по окнам второго этажа прямой наводкой. У немцев — вой, крики, вопли. Штурмбатовцы, воспользовавшись возникшей у врага паникой, разбили дверь, ворвались на второй этаж. Через полчаса все было кончено. Хамид по телефону доложил комбату: «Дом взят». И услышал в ответ: «Давно бы так. А вообще — орлы!.. Потери?» — «Полвзвода, товарищ подполковник» — «Мм-да... Подброшу маленько людей. Славный народ. И нового взводного посылаю. Настоящий пёх (пехотный), дело знает. Сдай ему командование». — «Слушаюсь, товарищ подполковник».

Подошло обещанное пополнение, человек двенадцать. И взводный новый. Тоже старший лейтенант. Не мальчишка, но и не сорокалетний старик.

— Ну, лейтенант, давай вместе выполнять боевую задачу. Будешь у меня помом. Не возражаешь?