Одиссея последнего романтика

Да! помню я тебя такою! НоИ блеск стальной очей, и хлад поклона —Всё это было муками дано,Изучено в борьбе как оборона.Хоть быть иначе было не должноИ не могло в тебе во время оно:С своей душою кроткой сужденоТебе бороться было, Дездемона!И ты боролась честно!.. Из борьбыС задумчивым, но не смущенным взоромТы вышла — слава богу!.. До судьбыДругой души, зловещим метеоромНа небосклоне девственном твоемГоревшей мутным вражеским огнем,

44

Что нужды?.. Но зачем же лик твой сноваС печалью тихой предо мной стоит…Зачем опять не гордо и сурово,А скорбно так и робко он глядит?Из-под ресниц слеза сбежать готова,Рука тревожно, трепетно дрожит,Когда язык разлуки вечной словоНеумолимо строго говорит.Опять окно и столик твой рабочий,Канва шитья узорного на нем,С печальным взором поднятые очи,И приговор в унылом взгляде том…И мнится — вновь я вижу с содроганьем,Как голову склоняешь ты с рыданьем!

45

Ты знаешь ли?.. Я посетил тот дом.Я посетил и тот другой, старинный,С его балконом ветхим, с залой длиннойИ с тишиной безлюдною кругом…Тот старый дом, тот уголок пустынный,Где жизнь порой неслась волшебным сномДля нас обоих, где таким огнем,Такой любовью — под завесой чинной,Под хладной маской — тайный смысл речейПылал порой, где души говорилиТо песнию, то молнией очей!Молил я, помнишь, чтобы там застылиИные речи в воздухе навек…Глуп иногда бывает человек!

46

Я посетил… Отчаянная смелостьВойти в сей мир заглохший и немойМинувшего, с душой еще больной,Нужна была. Но мне собрать хотелось,Прощаяся с родимой стороной,Хотя на миг сухие кости в целость,Облечь скелет бывалой красотой…И если б в них хоть искра жизни тлелась,В сухих костях, — они на вопль душиОтозвались бы вздохом, звуком, словом,Хоть шелестом, хоть скрежетом гробовым,Хоть чем-нибудь… Но в сумрачной тишиДышало всё одной тоской немою,Дом запустел, и двор порос травою!

47

Заглохло всё… Но для чего же тыПо-прежнему, о призрак мой крылатый,Слетаешь из воздушных стран мечтыВ печальный, запустением объятый,Заглохший мир, где желтые листы,Хрустя, шумят, стопой тяжелой смяты;Сияя вся как вешние цветыИ девственна, как лик Аннунциаты ^{81},Прозрачно-светлый догарессы лик,Что из паров и чада опьяненья,Из кнастерного ^{82}дыма и круженьяПред Гофманом, как светлый сон, возник —Шипок расцвесть готовящейся розы,Предчувствие любви, томленье грезы!

48