Одна крошечная ложь (ЛП)

Попрощавшись, мы вешаем трубки. Я прячу лицо в ладонях и задумываюсь, как сама себя в это втянула. Не буду этого делать. Напрочь отказываюсь. Пусть заявляется со смирительной рубашкой. К тому времени, она идеально на меня сядет. Ирония в том, что при Эштоне я в половине случаев выдаю то, что не надо, но всегда ненароком. Но если я все буду говорить…

Сигналит автомобиль.

Я поднимаю глаза, ожидая увидеть белую Ауди. Но вместо этого вижу блестящий, черный четырехдверный автомобиль с сияющими серебристыми дисками. Открывается водительская дверь, и из машины вылезает высокий, серьезный мужчина в модной кожаной куртке и солнечных очках-авиаторах. Он обходит автомобиль и распахивает пассажирскую дверь.

— Айриш! Залезай.

И я решаю, что доктор Штейнер — злой колдун с хрустальным шаром и привязанными к пальцам нитками от марионеток. Каким-то образом, он создал всю эту ситуацию. И точно сейчас сидит в своем кабинете и хихикает.

За машиной Эштона сигналят другие водители.

— Давай уже. — В его голосе появляется намек на раздражение.

— Черт бы вас побрал, — бормочу я и иду к поджидающему автомобилю. Отдавая Эштону костыли, я смотрю только на коричневую кожаную обивку салона. Когда он забирает их, его пальцы касаются моих, и по всей руке словно пробегает разряд тока. Как только я опускаюсь на сидение и пристегиваю ремень безопасности, Эштон уже оказывается на водительском месте, а пульс у меня зашкаливает.

— Как лодыжка? — спрашивает он, вливаясь в поток машин. Его взгляд перемещается на мои ноги. Я решила надеть короткую плиссированную юбку, потому что больной ноге в колготках проще, чем в носках и штанах. Сейчас же, когда перед глазами проносится картинка со мной, сидящей на Эштоне, и задранной до талии юбкой, хочется, чтобы на мне был надет цельный зимний комбинезон.

— Уже лучше. Я даже стала немного опираться на нее при ходьбе. — Я замечаю, что по сравнению с прохладным воздухом снаружи, машина кажется сауной, и снимаю пальто. — Легкое растяжение. Как я и думала.

— Коннор сказал, ты ходила в больницу?

«Ах, да, Коннор».

— А ты что здесь делаешь? — выпаливаю я, а потом делаю вдох. — В смысле, что случилось с Коннором?

Он пожимает плечами.

— Ему какую-то работу надо ко вторнику сделать, так что я сказал, что отвезу тебя. Ты не против?

— О. Нет, разумеется. Спасибо.

Я — большой и толстый лжец. Если бы не Эштон, я бы пропустила еще одну неделю и не встретилась с близнецами. Он хороший. Доказал, что способен на это, когда полмили нес меня под дождем. А теперь он везет меня на Манхэттен.

— Пустяки, Айриш, — бормочет он, следуя за знаками по направлению к трассе.

Я молча играю с застежкой на пальто и раздумываю, что бы обо всем этом сказала Дана. Побеспокоило бы это ее? Они вообще еще вместе? Он так и не подтвердил, но и не отрицал этого. Стоит ли его спросить?

Бросив взгляд на Эштона, я понимаю, что он пялится на мою грудь.

— Смотри за дорогой! — рявкаю я в порыве. Мне становится жарко, и я складываю руки на груди.

С веселой улыбкой он говорит:

— Значит, тебе на меня пялиться можно, а мне даже взглянуть на тебя нельзя?

— Это другое. Я не голая.

— А я тоже голым не был, когда ты чуть носом в тротуар не уткнулась.

Я отворачиваюсь от него и смотрю в окно, покачав головой. «Я даже отсюда Ваш смех слышу, доктор Штейнер».

— Эй. — Ладонь Эштона опускается на мое запястье. — Прости, ладно? Просто…давно тебя не видел.

Насколько только приятен этот простой жест. Я понимаю, как сильно скучала по Эштону. Я киваю и смотрю в его искренние карие глаза.

— Смотри за дорогой, — снова предупреждаю я, но на этот раз мягче и намного менее раздраженно.

В ответ я получаю фирменную кривую ухмылку, которую теперь нахожу менее наглой и более игривой. Эштон легонько сжимает мое запястье и отпускает.

— Спасибо, что пожертвовал субботой ради меня.

— Было бы за что, — бормочет он, проверяя зеркало заднего вида, когда перестраивается в другой ряд. — Я знаю, что для тебя это важно. — И с небольшим сомнением в голосе добавляет: — У меня встреча позже, так что я так и так оказался бы на Манхэттене.

— Встреча?

Между бровей Эштона появляется складка.

— Перед тем, как я тебя забрал, ты выглядела расстроенной. Что случилось?

Избегает ответа на вопрос. Я тяжело вздыхаю.

— Да, ничего такого. Просто странный телефонный разговор. — Я занимаю себя разглаживанием пальто на коленях.

— Кто такой доктор Штейнер?

Мои руки замирают.

— Что?

— Ты сейчас пробормотала «Я даже отсюда Ваш смех слышу, доктор Штейнер». Кто такой доктор Штейнер?

— Я…эээ…он… — «Я сказала это вслух! Даже не осознавая этого, я произношу мысли вслух! Как марионетка! Блин! Господи. Я и это тоже вслух сказала?» Краешком глаза я изучаю выражение лица Эштона. Изогнув бровь, он переводит взгляд с меня на дорогу. «Не могу рассказать. Надо перестать думать. Мысли, остановитесь!»

— Расслабься, Айриш! У тебя глаза сумасшедшие. Ты меня сейчас пугаешь немного.

Нельзя рассказывать. Я так думаю. Заставив себя пару раз глубоко вздохнуть, я пытаюсь успокоиться.

— Судя по твоей реакции, мне кажется, что он — психиатр?