Одна любовь. Двойная месть

Владу срывало крышу, вот словно перед глазами была красная пелена, как в те времена, когда он бился на ринге, потом бился в других местах. Чистое желание дикого зверя защитить свое. И не важно, что и как, разбираться он не любил.

— Я сейчас, сука, тебе череп сломаю, если ты свой поганый рот откроешь и задашь еще один тупой вопрос.

— Так я не понял, это твой охранник? Вчера ты была с другим мужчиной.

— Все. Хватит. Влад, пожалуйста, посмотри на меня. Да, вот так, — Полина встала между мужчинами, видела, как у Соболя налились кровью глаза, как пульсирует вена на виске и напряжена шея. — Влад, мы вот тут, в сторонке поговорим, у тебя наведу, всего пять минут, это мой старый знакомый. Ты понимаешь?

При словосочетании старый знакомый Полину саму передернуло.

Влад понимал, но плохо. Он боялся оставить ее одну, боялся, что опять какая-нибудь гнида поднимет на его женщину руку, и он снова увидит в ее глазах слезы. Лучше сразу показать, что этого делать не стоит.

— Хорошо, — посмотрел на руки Полины на своих кулаках, разжал их, выдохнул. — Я тут, рядом.

— Я слушаю тебя, и давай быстро, сам видишь, мужчина у меня нервный.

— Я не понял, а вчера в ресторане? Кто был вчера? — Шевелев реально не понимал, что происходит.

— Это не твое дело, кто был вчера, а кто сегодня. Зачем ты пришел? И как ты узнал, что я здесь? — вот он прямо начинал ее выбешивать, а она беременная, ей нельзя впадать в бешенство.

— Я спросил в ресторане, там, оказывается, тебя все знают, дали этот адрес.

— Хорошо, так что ты хотел?

— Не думал, что ты так агрессивно будешь настроена.

Полина не совсем поняла, о чем он, посмотрела на стоящего перед собой мужчину: холеный, успешный, на пальце сверкает обручальное кольцо. В другой ситуации ее бы сердце облилось кровью, встреть она первую, такую болезненную любовь. Снова бы рыдала ночами, не выходила бы из дома, замкнувшись в себе. Но надо сказать спасибо двум мужчинам, что так стремительно ворвались в ее жизнь, изменив ее саму, сделав Полину другой.

— Что тебе нужно, давай по делу, меня ждут, сам видишь, — Полина повела головой в сторону Влада, который стоял, облокотившись на стойку администратора, и не сводил с нее глаз.

— Я как раз по поводу твоих спутников.

— Что?

— На правах старого знакомого я должен тебя предупредить, что тот человек, что был с тобой вчера, очень опасен.

— Мне не послышалось? На правах кого ты хочешь меня предупредить? Старого знакомого? Это ты себя так называешь? — девушка понимала, что еще немного, и она выльет на него всю ту горечь, злобу, ненависть и обиду, которую ей причинил этот мужчина.

— Я понимаю, что мы расстались не совсем хорошо.

— Ты бросил меня и своего ребенка, я и он были тебе не нужны. Это ты такую ситуацию называешь не совсем хорошей? Ты просто сделал вид, что меня не существует, будто нет той семнадцатилетней девочки, которая была влюблена в тебя до безумия. Ты просто отвернулся. Ты тот, кто меня предал и сделал больно, тот, из-за кого я совершила великую ошибку, а не хороший знакомый. Ты тварь, ничтожество, ты не достоин называться вообще мужчиной.

— Что бы ты ни говорила, я лишь хотел тебя предупредить, — Дмитрий побледнел, видимо, не привыкший слышать такие слова от женщины.

— Предупреди свою жену, что у тебя есть любовница, а в мою жизнь не лезь.

Полине даже стало легче от того, что она все это высказала ему в лицо. Столько лет репетировать встречу, подбирать нужные слова, чтоб до мужчины дошло, насколько он сделал ей больно. Но они все не пригодились, она ничего не собирается ему объяснять, она лишь хочет, чтоб он знал, какая он, по сути, тварь.

— Твоя жизнь, да, безусловно, но я все-таки скажу, тот, что был вчера с татуировкой ворона, — это Немец, наемник, убийца, много лет зарабатывающий на смерти, выполняя заказы. Неизвестно, сколько на его счету жертв.

— Мне абсолютно все равно, что ты сейчас придумываешь и сочиняешь, я не хочу тебя знать и видеть. Никогда больше. И тот, о ком ты говоришь, мой мужчина, и я ношу его ребенка. Что вообще ты несешь? Какой убийца? Ты-то откуда все это узнал? Господи, ты что за бред несешь.

Полина не хотела верить ни одному слову этого человека. Может быть, она подумает об этом потом, сама спросит у Германа, но то сомнение, первым зерном которого были слова подруги, уже прорастало в ней, а еще и Дмитрий.

— Не ожидал, что ты стала такой дурой, и не замечаешь ничего вокруг.

Полина прикрыла глаза, по щеке покатилась слеза, она так устала от всех этих разборок, нервы не выдерживали, завтра точно останется дома и будет просто читать книжку. А потом, когда она открыла глаза от ужасного грохота, то увидела, как Влад держит Шевелева за грудки, ударяя головой о каменный пол, а вокруг осколки разбитого стекла, куски дерева, а прямо под ногами циферблат часов.

— Я, тварь, тебя убью, если хоть еще раз увижу слезы в ее глазах и тебя, сука, рядом.

Охранник кинулся оттаскивать Влада, но это было сделать нелегко, он выплевывал каждое сказанное слово Шевелеву в лицо, которое начало отекать от удара. Тот лишь мычал и ничего не мог сделать.