Одна минута и вся жизнь

«Что такое знала Вика, отчего они даже не потрудились во второй раз инсценировать хотя бы несчастный случай? А что, если это из-за меня? Ведь кто-то совершенно точно знал, что именно у меня находится папка с документами. Диск попал по назначению, а я-то голову ломала, как передать его нужному человеку да еще узнать, кто он такой! Что там Вика сказала? Алекс. Алекс и «Мэрилин». А не тот ли это Алекс, бывший военный? И двое взломщиков толковали именно о шефе – бывшем военном. Тогда получается, что он подставил меня Костику. Или Костика – мне. Но зачем? И, наверное, Вика сама стащила диск, иначе зачем ее убивать? Но убивать ее по-любому не имело смысла. Она же не сказала им о диске. Или именно так все и задумывалось? Просто инсценировка для меня? А потом планы изменились и нас обеих решили убить? Черт, это просто ребус какой-то».

Дана встает и достает из шкафа чемодан. Сима заперла его там вместе с остальными ее вещами. Сима страшно щепетильна. Дана мысленно усмехается. Ей нравятся эти милые люди, но она понимает, что своим присутствием может навлечь на них беду.

Вот он, диск, который Дана взяла в квартире Вики. К бандитам попала копия. У Симы есть компьютер, она – страстная поклонница Интернета. Дана выходит из комнаты и идет в кабинет Симы. Близнецы переругиваются на кухне, толкуя о перце и количестве желатина. Дана входит в кабинет и включает компьютер, выводит на монитор знакомые колонки цифр.

«Что-то не стыкуется. – Она снова и снова просматривает информацию. – Уж слишком большие суммы. Такое не заработаешь на металле, если только не вывозишь подчистую все закрома. Тут что-то другое: либо наркотики, либо оружие, либо… газ и нефть? Конечно же. Энергоносители».

Дана листает документы. Вот эти счета. Она уже видела когда-то такие формы. Это когда Стас приносил домой сверхурочную работу и Дана разбиралась. Вот распечатки о списанном вооружении. И вот сумма, поступившая на счет.

«Однако! Списывается как лом, акты списания, инвентарные номера, сто пудов, перебиты, а продают технику и прочее – куда? Да куда угодно, хоть в Африку, а по документам все шито-крыто. Но есть и другие документы. Вот они. Как я пропустила их? Теперь я не удивляюсь, отчего за диском гоняются. Это не просто компромат. Это рынки сбыта, каналы поставок, все отлажено и проверено. В аферу вовлечено столько народу по всей стране…

– Это что еще такое?!

Сима возникла рядом, как Немезида в гневе.

– Это… это просто так…

– Немедленно в постель.

– Но…

– Считаю до трех.

Дана вынимает диск и плетется в спальню, которая теперь называется «комната Даны». Она понимает, что пора уходить. Рубец на левой ладони розовый и длинный. Она не хочет думать об этом. Чего там думать, дело решенное.

– Вот, газеты. – Родион садится рядом. – Прочитаешь – скажешь.

– Спасибо.

– Ты чем-то расстроена?

– Нет, я в порядке.

Дана листает газеты. Почти ничего интересного. Америка объявила борьбу с террористами. Президент посетил… кого-то убили… сбили гражданский самолет.

Кошка прижимает уши к голове и выпускает когти. Вот, господин Градский дает интервью. Дана смотрит на нечеткий газетный снимок. Если бы она владела магией вуду, Градский был бы уже покойником. Но теперь Дана понимает, что просто убить его – это очень гуманно, ей нужно другое. Она откладывает газету в сторону.

– Ну, как ты сегодня?

– Спасибо, Сима. Намного лучше.

– Вижу. Но пока не настолько, чтобы бегать по комнатам.

– Сима, ты мне просто скажи, когда я смогу уйти. У меня много дел.

– Я понимаю. – Сима хмурится. – Но пойми и ты меня. Такое ранение, как у тебя, еще долго будет давать о себе знать. Ведь и месяца не прошло, а ты уже навострила лыжи. Твои ткани едва-едва восстановились, и органы только-только начали нормально функционировать, нужен, по крайней мере, еще месяц, чтобы можно было сделать какой-то прогноз. А пока тебе нужны покой, хорошее питание и сон, побольше.

– Сима, у меня нет на это времени, понимаешь?

– Нет. И не желаю понимать.

– Через неделю я уйду.

– Ты сумасшедшая.

Они молчат, думая каждая о своем. Дана думает о Леке, о своем доме и о том, что Виталька, наверное, с ног сбился, разыскивая ее. Серафима смотрит в темное окно и думает о том, что на свете множество странных людей, и Дана – одна из них. Она видит, что ее гостью что-то угнетает, она беспокоится и тоскует, и Симе становится жаль, что она так и не узнает ничего об этой странной женщине с холодным неподвижным взглядом.

– Полторы недели. – Сима поднимается со стула. – Слышишь, что я сказала? Минимум полторы недели. Это мое последнее слово.

– Хорошо.

– Дана, я серьезно. Ну, скажи мне, что тебя тревожит?

– Тебе лучше не знать. Этого никому не стоит знать, и мне самой бы тоже.

– Ладно.

Дана достает новый телефон, принесенный сегодня Родионом. Тот, другой, сгинул в недрах морга вместе с ее сумочкой и одеждой.

– Это я. Привет.

На другом конце провода молчание, потом сдавленный голос:

– Это правда, ты? Откуда?

– С того света, сам знаешь.

– Дана…