Одна ночь: открытий

В клубе по-прежнему нет музыки. Я одна и бесполезна в недрах Ice, где только абсолютная тишина и абсолютный офис Миллера для компании. 'Ахххххххххх!' Я кричу, запоздало реагируя на тактику Тони, мои руки впиваются в мою золотые пряди и бесцельно дергаются, как будто я могу вытащить из головы события последних получасов. 'Ненавижу тебя!' Мои глаза закрываются от физической боли, которую я причиняю себе, и снова нахлынули слезы. Не знаю, сколько времени я провожу в бессмысленной борьбе с сама собой, это кажется бесконечным, и только физическое истощение и болезненность кожи головы заставляют меня остановиться. Я хнычу, вращаясь по кругу, мой разум бушует, не желая и неспособный позволить какой-либо когнитивной мысли успокоиться и утешить меня. Только вид шкафа с напитками Миллера останавливает бесполезные кружения моего тела.

Алкоголь.

Я подбегаю и неуклюже вытаскиваю случайную бутылку из толпы других, шмыгая носом и задыхаясь от своих эмоций, откручивая крышку и поднося ее к губам. Мгновенный ожог алкоголем на моем горле творит чудеса, сжигая сосредоточенность моих мыслей, заставляя меня задыхаться и морщиться от дискомфорта и сильного вкуса.

Так что я пью еще.

Я глотаю все это до тех пор, пока бутылка не опустеет, и в раздражении, раздраженном и невменяемом я швыряю ее через офис Миллера. Мой взгляд падает на массу других бутылочек, я случайным образом выбираю и глотаю, поворачиваясь и шатаясь, иду в ванную. Я сталкиваюсь со стеной, дверью, рамой, пока не прижимаюсь к туалетному столику и смотрю на беспорядочную женщину в зеркале. Слезы, черные от туши, текут по моим раскрасневшимся щекам, мои глаза остекленели и покрыты туманом, а мои густые светлые волосы — это множество спутанных волн, обрамляющих мое бледное лицо.

Я вижу свою мать.

Я смотрю на свое отражение с крайним презрением, как будто это мой заклятый враг, как будто это то, что я ненавижу больше всего на свете.

Прямо сейчас… это.

Поднося бутылку к губам, я выпиваю еще спиртного, не сводя глаз. Затем я делаю глубокий вдох и подхожу к столу Миллера. Я открываю ящики, провожу руками по точно размещенным внутри предметам, путаю его идеально аккуратные устройства, пока не найду то, что ищу. Я смотрю на блестящий металл, сжимая рукой ручку, время от времени делая глотки из бутылки, пока думаю.

Целую вечность тупо глядя на свою находку, я встаю и, качаясь, возвращаюсь в ванную, швыряя бутылку на стойку. Я смотрю на себя, замечаю невыразительное лицо и подношу руку к голове. Сжав массивную прядь волос, я открываю ножницы и защелкиваю ими свои локоны, оставляя себя с горсткой светлых и тощих прядей волос, которая вдвое меньше, чем когда-то была. Странно, но стресс как будто вытекает из меня. Так что я беру еще один кусок и тоже отрезаю его.

'Оливия!'

Я позволила своей пьяной голове откинуться в сторону и нахожу Миллера в дверном проеме ванной. Он рухнул. Его темные волны представляют собой хаотичный беспорядок, его лицо и воротник залиты кровью, его костюм порван, и он мокрый насквозь. Его грудь вздымается, но я не уверена, является ли это результатом напряжения или он шокирован тем, что нашел. Мое выражение лица остается прямым, и только сейчас, когда я вижу ужас на его заведомо бесстрастном лице, я вспоминаю все моменты, когда он предупреждал меня никогда не стричь волосы.

Так что я дергаю за другой участок и беру ножницы, маниакально рубя их.

«Оливия, черт возьми, нет!» Его тело летит ко мне, как пуля, выпущенная из пистолета, и его руки начинают хвататься за меня.

«Нет!» Я кричу, отворачиваясь, яростно держась за ножницы. 'Оставь меня! Я хочу, чтобы их не было! Я упираюсь локтем ему в ребра.

'Блядь!' — кричит Миллер. Его зубы стиснуты, в его голосе отчетливо слышна боль, но он отказывается сдаваться. «Дайте мне гребаные ножницы!»

«Нет!» Я подтягиваюсь вперед, внезапно оказываясь на свободе, и резко разворачиваюсь, когда Миллер приближается ко мне. Мои руки инстинктивно взлетают вверх, мое тело переходит в защитный режим, и его высокое худощавое тело сталкивается со мной, отбрасывая меня на несколько шагов.

'Блядь!' — рычит он, и я открываю глаза и вижу его на коленях передо мной. Я отступаю еще немного, наблюдая, как он хлопает ладонью по плечу. Мои широко раскрытые глаза смотрят на ножницы, которые я держу в руке, и вижу густую красную жидкость, стекающую с лезвий. Я задыхаюсь, и моя хватка немедленно отпускается, позволяя им упасть на пол у моих ног. Затем я падаю на колени, наблюдая, как он, немного поморщившись, сбрасывает свой пиджак, пока не сталкиваюсь с белой рубашкой, пропитанной кровью.