Однажды на Диком Западе - На всех хватит. Колдуны и капуста. …И вся федеральная конница. День револьвера

– Во-первых, ты и копыта его не стоишь! А во-вторых, как ты собрался загнать его в повозку?

Толстяк опустил топор и озадаченно поскреб затылок.

– Пнуть его в зад? – неуверенно предложил он.

– Соскучился по его копытам? – ехидно спросила Лисса. – Ну, хватит. Прыгаем одновременно, все вместе.

Прикинув на глазок высоту борта, я сообразил, что для прыжка с двустволкой наперевес барьер чересчур велик, и, отбросив ружье в сторону, выхватил револьвер.

– Раз, два, три! БАБАХ!!

Грохот сдвоенного выстрела подбросил меня в воздух не хуже пинка тролля. К счастью, в этот день и час Господь хранил идиотов, швыряющихся ружьями с взведенными курками, – картечь с визгом ушла в соседний холм.

Впрочем, здесь мое везение и закончилось: зацепившись в прыжке ногой за доску, я рухнул на дальний борт фургона как раз в ту секунду, когда на него же вскочила китаянка. Горелые доски, разумеется, не выдержали подобного напора и сломались. Очень смешно, да… если глядеть на это шоу со стороны. Актерам же было больно… всем, кроме деревяшек.

– Ты… живой?

Судя по голосу, Лисса даже не злилась. Видимо, я выглядел совсем плохо.

– Ме… ме… местами.

Болело решительно все, однако при этом беглый переучет конечностей показал, что мое везение пока еще не совсем издохло в тяжких муках – героический прыжок обошелся мне всего в две дюжины ушибов и ссадин. Плюс вывихнутый мизинец, звон в ушах и остатки самоуважения. Зубы вроде бы остались на месте, но разбитая губа не давала удостовериться в этом.

– Ну вы, ы-ы-ы, даете!

Гобл произнес это из фургона, водрузив одну ногу на гроб. Судя по всему, он просто и неторопливо влез в повозку сзади, пока мы с Лиссой занимались нецензурной акробатикой.

Я потряс головой. На земле прямо передо мной лежал осколок зеркала – видно в него было немного, но и отражавшегося хватало. Черно-багровая смесь из пыли, сажи, пота и крови… да уж, такой маской только дикарей пугать.

Гоблин, как оказалось, был схожего мнения.

– Слышь, Эй-парень, сдается мне, что видок у тебя сейчас как раз для этой штуки, – заявил он… и взялся за гроб. – Гы-ы-ы-ы… зараза неподъемная-я-я-я!

– Зеленый, ты свихнулся?! – разом позабыв про все болячки, заорал я. – А если там…

БУМ! По крайней мере, я успел отскочить и отлетевшей крышкой меня не зашибло. Мелочь, но хоть какое-то светлое пятно в этой жизни. Погибнуть в Запретных Землях от крышки гроба было бы просто чертовски обидно. Кто бы, спрашивается, поверил в такую дурацкую смерть?! Да никто…

Вздохнув, я похромал к нашему трофею.

Это был большой и, на мой непритязательный вкус, очень хороший гроб. Красно-коричневое и тяжелое даже с виду – то-то гоблин так пыхтел – дерево, которое и огню оказалось не очень-то по зубам. Лишь в нескольких местах доски были прожжены насквозь, на внутренней стороне крышки сохранилась большая часть лакировки.

Внутри же…

– Ну и что это?

– Бразильская вишня.

– Поясни, – попросил я, глядя на ворох дотлевающих тряпок. Как ни прикидывай, это не было похоже на вишню, хоть бразильскую, хоть китайскую, – груда пепла, несколько тлеющих лоскутов и все, хоть ты тресни!

Лисса вздохнула.

– Я работала в мастерской краснодеревщика. Там бывают полезны лю… существа с хорошим чутьем. Этот гроб, – китаянка постучала когтем по крышке, – сделан из бразильской вишни, ятобы.

– Ты штобы?

– Ятоба – это второе название этого дерева.

– А она чего, сильно магическая?

– Если ятоба и обладает магическими свойствами, то мне про таковые неизвестно. Я знаю лишь, что это крайне твердая порода древесины. Из неё получается отличный паркет…

– …и гробы, – закончил я. – Что ж… кто-то проявил похвальную предусмотрительность… но все же недостаточную.

– Надо было прятаться в огнеупорный шкаф, гы-гы, – фыркнул Толстяк. – Когда я ходил с троллями Косолапого – давно, еще за пару лет до Кривоклыка, – они как-то сперли один такой ящик из банка в Сан… Сан… не помню, сан-чего-то-там, короче. В железке весело звенело, там лежали четыре тыщи долларов, но мы до них так и не добрались. Три дня таскали по пустыне, извели уйму пороха. А в итоге все равно пришлось бросить, когда на хвост села кавалерия.

– Что ж, – задумчиво произнесла девушка, – теперь мы знаем, кто

ехал в караване.

– Скажи это вслух, – буркнул я. – Мой бедный голова не мочь думать.

Лисса пожала плечами.

– Вампиры. Это ты хотел услышать?

– Нет, – мотнул я головой, – не хотел. Но подозревал, что твой ответ мне совершенно не понравится.

Собственно, я начал думать о кровососах еще пару минут назад, когда обнаружилось отсутствие крестов на трупах. Это была ниточка с хороший трос размером, а еще одну я заметил сам: на покойниках не было и унции серебра. А ведь житель Пограничья без серебра – это как эскимос без мехов. Когда же я увидел первый гроб, все стало просто и понятно… ну, почти.

– Интересно, почему они здесь оказались.

– Патамучта у них мозги засохли эпоху назад! – пренебрежительно заявил гоблин. – Десять охранников на пять фургонов! Ы-ы-ы, даже люди не настолько тупы и самоуверенны… обычно.

– Может быть, зеленый, ты и прав… – медленно начал я.

– Какого еще орка «может быть»! Я всегда прав!