Однажды на Диком Западе - На всех хватит. Колдуны и капуста. …И вся федеральная конница. День револьвера

Если бы у нас была магическая ловушка, подумал я… или динамит… хотя бы просто медвежий капкан! Наверняка ведь тварь готова сожрать любую приманку!

– Еще один раз, не больше, – процедила китаянка. – Если эта тикусё завоет еще раз, я пойду и бу-ккоросу… голыми лапами…

Гоблин приветствовал это заявление одобрительным ыгыканьем, а пегая лошадь, которую Лисса тащила за собой – испуганным ржанием.

– Я могу попытаться её догнать, – сказала Венга.

– Мы уже обсуждали эту возможность, и ответ был «нет».

– И-и-и-несчастная-я-я-я…

– Тогда мы можем пожертвовать ей хромоножку, – я кивнул на второй наш трофей, гордо вышагивающий за гоблином. – Может…

– Нет! – хором отозвались китаянка и Толстяк. Но если Лисса ограничилась отказом, то гоблин аж трясся от искреннего возмущения.

– Ума лишился, Эй-парень?! Это же настоящий оркский боевой жеребец, а не какая-то унылая, – на самом деле гоблин выразился куда непристойнее, – вьючная кобыла. Хоть представляешь, сколько за него дают?

– А сколько дадут за наши обгрызенные кости, зеленый?

Мне и самому не очень-то нравилась идея расставаться с конем, но волочащаяся следом за нами тварь вызывала еще более неприятные ощущения.

– И-и-и-голодная-я-несчастная-я-я-я-вау-вау-вау…

– Мне кажется, или в этот раз ближе?

– Точно ближе, – кинув повод вампирке, Лисса вскочила на валун и, сняв черные очки, принялась разглядывать заросли. – Кейн… видишь её?

– Вижу.

Похоже, гончей тоже наскучило конвоировать нас да еще развлекать бесплатными ариями по ходу процесса. Тварь сидела на пригорке, облизываясь, глядела в нашу сторону, и до неё было никак не больше трех сотен ярдов!

– У нас есть минута, чтобы выбрать лучшего стрелка, – прошептал я. – Добровольцы есть?

Лисса отрицательно мотнула головой. Гобл оскалился.

– Валяй, Эй-парень. Глядишь, и в этот раз тебе повезет.

– Только бы не спугнуть.

Пригнувшись, я осторожно подошел к вьючной кобыле, отстегнул от седла чехол и, по-прежнему прячась за крупом, извлек на свет наш самый ценный – после Венги – трофей из вампирского каравана: английский пятизарядный карабин. Отличное оружие, сделанное мастером своего дела, – ореховый приклад, вороненая сталь и серебряная проволока узора, весь механизм подогнан словно часы.

– Целься в крестец, – подсказала из-за плеча вампирка. – При удачном попадании есть шанс обездвижить задние ноги.

– А голова?

– Прочная кость, сложная форма, маленький мозг.

– Ясно.

– И не забудь поправку на ветер, Эй-парень, – добавил гоблин. – Два фута вправо.

Я едва не взвыл не хуже костлявой гончей. Ну почему?! Какого черта?! Разве стоило уезжать из дома в это клятое Пограничье лишь для того, чтобы вместо родителей меня обкладывали советами вампирка и гоблин?! У-у-у… спокойно, Кейн, спокойно. Вдох, выдох, плавно тянем-потянем спуск…

Гончая исчезла. На всякий случай я моргнул, но наваждение не пропало – только что серая туша была в прицеле, а сейчас её уже там нет. Зато колышущиеся не в такт ветерку заросли подсказывали: зверюга полным ходом несется прочь, не особо разбирая при этом дорогу.

– Удивительно, – сказала Лисса. – Это был самый бесшумный выстрел на моей памяти.

На миг я тоже засомневался в собственных ощущениях и продернул затвор. Вылетевший патрон был целехоньким, и значит, мои уши были в полном порядке, а британцы пока еще не изобрели беззвучный порох.

– Я не выстрелил.

– Хочешь сказать, она испугалась одного лишь вида винтовки? Тогда еще извини, что не позволила…

– Она испугалась всадников, – перебила китаянку Венга и, вытянув палец, уточнила: – Вон тех.

Сколько я ни щурился и ни заслонялся ладонью от солнца, ничего толкового увидеть в указанном направлении мне так и не удалось. Несколько черных точек, то появляющихся, то исчезающих в мареве, могли быть как всадниками, так и кактусами. Гоблин же воспользовался еще одним нашим трофеем – зрительной трубкой – и разглядел заметно больше моего.

– Чтоб меня пауки заклевали! – Никогда не думал, что зеленошкурые умеют бледнеть, но сейчас Толстяк пытался проделать именно это. – Адские Сестрички. Теперь нам точно амба!

– Я кое-что слышала о них, – сказала Лисса. – Охотницы за головами… не думаю, что мы представляем для них интерес. У нас нет ничего ценного, а награду мог назначить лишь Билл Шарго, с которым эти дамы враждуют.

– Подруга, а спорим, из твоего хвоста тоже выйдет отличное украшение для шляпы? Говорят, Сальватано любит подобные штучки…

– Линда Сальватано? – переспросил я.

– Она самая.

Только теперь я наконец вспомнил – салун Хавчика, пачка розыскных листов, смазанный портрет полуэльфийки… Господи Исусе!

– И потом, – продолжила китаянка, – их же всего трое, а нас – четверо.

– …но каждая из них стоит всей нашей четверки, – в тон ей закончил гоблин. – Разве что белогривка в ближнем бою могла бы их удивить… слегка.

Не знаю, снизошло ли на меня ниспосланное с небес вдохновенье, или просто подхлестнутые адреналином шестеренки в голове закрутились с утроенной силой, но я вдруг очень четко увидел наш единственный путь к спасению.