Однажды в Америке

— У нас свобода предпринимательства. У всех равные возможности, — сказал Макс. — Возможно, и стране, и Гуверу[9] было бы лучше, если бы он вместо страны управлял публичным домом.

— В этом что-то есть, Макс, — согласился я. — Тогда вместо своего девиза «Курица на каждом столе» он мог бы провозгласить другой: «Курочку в каждую постель».

— Интересно, что бы выбрал народ? — со смехом произнес Макс.

Ознакомившись с планировкой особняка и набросав его план, мы вернулись к Пегги. Макс показал комнату и сказал:

— Мы будем здесь. Эта комната ближе всего к центру дома. Никто не должен знать про нас. Никто, включая твоих девочек. Понятно, Пегги?

— Как скажешь, Макс. Может быть, принести вам бутылку виски?

Макс кивнул:

— Отличная мысль, Пег.

Пегги быстро вернулась с бутылкой и рюмками. Поставив все это на тумбочку, она произнесла:

— Если вы поймаете этого парня, то прошу вас, мальчики, постарайтесь обойтись без шума, ладно? И без стрельбы, хорошо?

Макс пожал плечами:

— Мы постараемся сильно не шуметь, но ведь у парня есть пушка, так?

Пегги кивнула.

— Но все-таки постарайтесь не поднимать переполоха. Соседи считают, что здесь частная школа танцев.

— Единственная разница заключается в том, что в частных школах танцев этим занимаются в одежде и стоя, а ты обеспечиваешь всех кроватями, ага, Пег? — сказал я. Она заговорщицки подмигнула мне и вышла из комнаты. Макс послал Косого в закусочную Катца.

— Привезешь двадцать пять сандвичей с разной начинкой. А на обратном пути остановись возле магазина скобяных изделий и купи большой коловорот и перку к нему. Имей в виду, это очень важно.

— Коловорот и перку? — удивленно переспросил Косой.

Я посмотрел на Макса, стараясь сообразить, на кой черт ему сдался коловорот. Затем меня осенило, и я широко улыбнулся:

— Ребята, у нас здесь будет пип-шоу!

Макс в очередной раз вызвал у меня восхищение. Он, как всегда, подумал обо всем. Когда Косой вернулся, Макс взял коловорот и, встав на стул, просверлил дыры в две соседние спальни. Дверь нашей комнаты выходила прямо в холл, щедро уставленный причудливыми креслами и журнальными столиками, на которых были разложены порнографические картинки и буклеты, описывающие французские изыски в сфере увеселений.

Поскольку мы расположились на втором этаже, Макс сгонял Косого вниз посмотреть, что за комната под нами. Косой сообщил, что там спальня, и Макс просверлил дыру в полу, а затем сделал дыру в двери. Так что у нас получилось четыре наблюдательных поста. Вошедшая Пегги застукала Макса за работой. Вначале она немного разозлилась за порчу стен, но потом рассмеялась:

— Вы подали мне хорошую мысль! Я буду сдавать эти дыры на ночь за десять долларов.

— Чтобы удвоить выручку, да, Пег? — игриво поинтересовался Макс.

Начал звонить телефон. Звонки раздавались довольно часто, и Пегги плотно занялась работой, записывая вызовы на вечерние часы. Она жестом подозвала меня к себе и усадила рядом, чтобы я мог послушать разговоры. Она гордилась, что ее девочек заказывают хорошо известные люди.

Некоторые из имен удивили и впечатлили даже такого парня, как я. Многие действительно находились на слуху. Среди них были и известный судья, и литературный критик из «Ивнинг Уорлд», и очень крупный промышленник, и весьма солидный банкир, который хотел сразу десять девочек на деловую вечеринку, и знаменитая спортсменка с лесбийскими наклонностями. Изредка звонили заурядные горожане, подуставшие от одиночества повседневной жизни. Мне достаточно быстро надоело такое времяпрепровождение, и я присоединился к ребятам, играющим в покер в нашей комнате.

Около двух часов дня прозвенел дверной звонок. Я подошел к отверстию в двери. Через некоторое время появилась Пегги в сопровождении двух девочек. Они были симпатичными, скромно одетыми и совсем не походили на своих уличных коллег. Они сняли плащи, и Пегги вручила каждой по большому банному полотенцу, после чего похлопала их по пухлым попкам и погнала в душевую. Вскоре девочки вышли из душевой, закутанные в полотенца. Я сообщил остальным, что происходит, и они, побросав карты, потребовали своей очереди у отверстия в двери. Макс посмотрел на наши лица и, с улыбкой прижав палец к губам, тихонько прошептал:

— Ребята, смотрите не перевозбудитесь!

Косой и Простак схватили стулья и прильнули к отверстиям в стенах комнаты. Девочки разошлись по спальням в дальнем конце холла, и мы с Максом тихонько повеселились над раздосадованными Простаком и Косым. Потом вновь сели за карты, но никто не мог сосредоточиться на игре. Вскоре вновь прозвенел дверной звонок. Девочки приходили друг за другом, по одной и парами, смеясь и болтая. В уличной одежде они походили на продавщиц из какого-нибудь очень фешенебельного магазина. Они были свежими и симпатичными и обладали фигурками, вполне приличными для того, чтобы их владелицы могли стоять в первом ряду хора из мюзикла на Бродвее. Все они проходили одну и ту же процедуру. Пег вручала каждой по большому полотенцу, и они уходили в душевую, после которой Пегги рассылала их по разным комнатам. Мы с Максом немного побеседовали о них.