Одной дождливой ночью

Девушка из багажника продолжала тихо идти вперед, а Сэнди вдруг выросла у Лизы за спиной и отвесила ей звонкую пощечину.

- Делай, как он говорит,-— рыкнула она.

Лиза резко развернулась к ней.

- Сука! - взвизгнула она. - Мы можем его убить!

- Ты тупее, чем задница осла, девчушка. Он нас пулями нашпигует.

- Он не станет стрелять в нас, - Лиза оскалилась в его сторону. - Ты же не станешь, - это был даже не вопрос. - Ты нас спасти хочешь.

- Моя собственная шкура - превыше всего, Лиза, - покачал Трев головой.

Тогда она рванулась к Сэнди. Схватила женщину за руку.

- Давай. Помогай мне.

- Ну уж нет, - Сэнди вырвала руку из хватки Лизы.

И в этот момент над головой Трева прогрохотал выстрел. Лизу повело в сторону, словно пьяную. Ее левый висок превратился в месиво.

- Боже! - заорал Трев.

Он упал на корточки. Следом на тротуар повалилась Лиза. Сэнди распласталась у обочины. Девушка из багажника медленно-медленно повернулась, словно только что вырванная из лунатического сна.

- Ложись! - крикнул ей Трев.

Еще один выстрел. Пуля вышибла искры из капота припаркованного неподалеку автомобиля. Девушка отпрыгнула назад и приземлилась задницей на асфальт. В нее не попали лишь чудом.

Трев сбросил Франсину с плеча. Прильнул к земле.

Пуля зло прожужжала у самого его уха.

Он повернул голову влево. Прорези в мешке сместились. Пришлось опять поправлять все, возвращать их на место.

Стрелял в них старый, лысый тип в клетчатой рубашке. Он стоял где-то ярдах в двадцати от них, под прикрытием крыльца дома. Крыльцо было освещено, и Треву не составило труда заметить, как дикий старик опустил ружье, перезарядил его и выпалил по ним еще раз. Пуля вспахала асфальт рядом с Сэнди.

Но ведь он не вымок!

Он же сухой! И убил Лизу!

- Прекратите огонь, черт бы тебя побрал! - заорал Трев. - Я - офицер полиции!

- Все копы - мудаки!

Старик взмахнул стволом в направлении Трева и выстрелил снова. Пуля влепилась в землю где-то позади.

- Хватит! Просто дай нам пройти! Мы тебя не тронем!

Тебе одной жертвы не хватает, что ли?

- Зато я вас трону! Ух щас как трону! - завопил обрадованно старикашка и стал перезаряжаться.

Трев толчком перекатился на колени. Прорези для глаз снова куда-то уплыли, и он сорвал ее с головы вместе со шляпой Паттерсона.

Какое же счастье - снова нормально видеть, снова вертеть головой туда, куда захочется. По затылку застучали капли дождя, и это тоже, как оказалось, было счастье. Он упер руки в землю, поднимаясь, и пуля задела его бедро.

Задрав руку, он послал в сторону старика четыре пули - почти что очередью, почти без перерыва между выстрелами. Тот, издав отчаянный крик, выронил сперва ружье, а затем рухнул сам. Тело скатилось по ступенькам крыльца.

Трев опустил взгляд. К штанине что-то прилипло. Обломок черепа, даже с прядкой мышино-светлых волос. Оказывается, пуля-таки не задела его - так лишь показалось. Вместо этого она попала в голову Франсине - аккурат над правым ухом. Кровь, пропитавшая джинсы, принадлежала не ему.

Он положил револьвер наземь и принялся стягивать пластиковые мешки с рук. Сковырнул кусок Франсины с джинсов, покрутил его за прядку на манер йо-йо, радостно засмеялся и запустил им в сторону девушки из багажника. Осмотрел ногу внимательнее. Нет, пуля все же задела. Вот след - рваная полоса на джинсах, с обугленными краями, из-под ткани торчат клочья желтого мусорного мешка, на коже - черная жженая полоска. Жить буду, - подумал он, пытаясь языком дотянуться до ранения. Мешали ребра. Черт! Надо ведь вылизать! - забилась в голове непонятно откуда пришедшая мысль. А может, подорожник нашлепнуть? А может, кусок Франсины? Он рассеянно потянулся к трупу, загреб клок светлых волос.

- Тревор!

Сэнди стояла перед ним. А, это та ужасная толстуха в очках. Надо бы выковырять ей глаза. Дужкой.

Издавая горлом какой-то странный, мурлыкающий звук, он вытянул руки и привстал.

Она с размаху пнула его в лицо. Боль взорвалась где-то между глаз, в носоглотке, пузырьками, словно он хлебнул горячей-горячей газировки. Застонав, Трев рухнул на тротуар.

Окружающий мир качался и плыл, но сквозь это качание и размытие он все же увидел револьвер. Потянулся к нему. Нога Сэнди тут же опустилась ему на пальцы, прижала их к земле.

Рывком подняв оружие, она нацелила его ему в лицо.

- Дед Чайди, - произнесла она. - Помнишь его?

Трев подумал, помнит ли он. Похоже что да, помнит. Но это его сейчас не волновало. Хотелось приложить выковырянный глаз Сэнди к ожогу. Должно помочь.

Он рванулся кверху - и услышал, как револьвер угрожающе щелкнул затвором. Дуло уперлось в саднившую переносицу: новая вспышка боли.

- Ладно, ладно! - взвыл он, отползая. - Остынь!

- Нам надо покончить со всем этим, - твердо сказала Сэнди.

- Хорошо!

Она убрала ногу с его пальцев и отступила назад. Продолжая держать его на мушке.