Одураченные. Из дневников, 1939–1945

В воскресенье, 25.09.1938, тут формировали ветеринарную роту. Нельзя сказать, что все шло как по маслу. Солдаты выглядели понурыми. Их возраст я оценил бы в 35–40 лет, делились они на уже служивших и еще не нюхавших пороха.

—

Мнения у горожан самые разные. Франция и Англия сохраняют нейтралитет. Поляки и венгры вторглись в Чехословакию. О России никто ничего не говорит. «Чехов сомнем одним ударом, и через два-три дня вся страна в наших руках». В разговорах не устаю повторять, что недооценивать противника нельзя. Если бы к этому прислушивались! Самонадеянность не знает пределов.

Моя точка зрения: война должна образумить весь народ. А пока страдать приходится умным немцам, такова их судьба. Вот если все и вправду поймут, чтó значит испытать ужасы войны на собственной территории, тогда, может быть, вырастет поколение, которое очистит Родину от наглых брутальных крикунов.

Д-р Шмитт^{8}: «Ни одному вражескому пилоту не пересечь нашу границу целым и невредимым. Военный парад на партийном съезде в Нюрнберге удался на славу». (Господин сей как-то сказал, что война с Россией была бы не более чем приятной прогулкой.)

—

Должен, увы, констатировать: примитивность мышления у немецкого народа достигла такого уровня, что дальше и ехать некуда.

Это плоды твоей работы, господин министр пропаганды! Затуманены все мозги, заморочены… Как тут не впасть в отчаяние! Критический взгляд на вещи нам только во вред. Все великолепно. Что ж, подождем. К небу, ликуя, лететь, плача, низвергнуться вновь[55] — это нам еще предстоит испытать.

Бургомистр Ларденбаха (Pg!^{9}

): «У меня есть револьвер. Если войну проиграем, застрелюсь. Войну мы должны обязательно выиграть».

(NB. Фольксгеноссе[56], люди второго сорта, должны, стало быть, способствовать тому, чтобы политика членов партии, людей благородных, увенчалась успехом. От этого бургомистра и иже с ним так и разит благородством.)

Будьте уверены, господа товарищи, небо с овчинку вам еще покажется!

1 октября 1938

Когда в результате поведения Германии мы находились уже на грани мировой войны и накал страстей в речах министра пропаганды Геббельса стал максимальным, в дело вмешался британский премьер, и в Мюнхене по чехословацкой проблеме было достигнуто «соглашение».

И сегодня Геббельс чувствует себя хозяином положения, не стыдясь утверждать, что мир удалось сохранить лишь благодаря миротворческим усилиям Гитлера. Самое скверное при этом — народ вторит ему как попугай. «Безумство<…> И сами боги против тебя не в силах устоять!»^{10}

Август 1939

День за днем живем в чудовищном напряжении. Явные признаки тайной мобилизации должны насторожить даже самого большого оптимиста. Военные приготовления разного рода указывают на то, что положение становится все серьезнее.

Какой видится ситуация нам самим?

26 августа, в четыре часа утра, кто-то постучал в окно нашей спальни. Это был судебный пристав Франц Ш., сообщивший мне, что он только что получил повестку с приказом немедленно явиться в Гиссен^{11}. Этой ночью почтальоны разнесли 120 таких предписаний. Среди призывников был и д-р Шмитт.

Единого мнения о возникшей ситуации среди населения, разумеется, пока нет. Представления самые разные — все зависит от душевного состояния человека.

Однако подавляющее большинство моих сограждан, читающих газеты и питающихся иной официальной информацией, несомненно, верят в то, что наша армия обладает прямо-таки сказочной мощью и моментально завладеет Польшей. Когда есть что «взять», голос разума едва ли услышишь. Какие трагические черты человечества открываются тогда взгляду: хищность и алчность! Никто не думает, что ведь завтра его по такому же «праву» могут согнать с родного клочка земли.

Практически все убеждены, что ни Франция, ни Англия на помощь Польше не придут. Ну а с заключением зловещего пакта с Россией акции корпорации «берущих» поднимаются в цене еще выше. «Союз» с этим государством производит жутковатое впечатление, ведь против России в целом и царящего в ней «недочеловечества» в частности годами велась злобная кампания по радио и в печати, да и победа национал-социализма объясняется в конечном итоге ожесточенными атаками на коммунизм. Не проходило ни одного заседания рейхстага, ни одного партийного съезда, на котором не звучали бы громогласные призывы вести неустанную борьбу против Сталина, «заклятого врага всего человечества». Стоит ли удивляться, что резкая перемена взглядов на угрозы, исходящие от «подлых, замаравших себя кровью преступников и подонков» (Адольф Гитлер), вывела из равновесия даже людей с далеко не самым тонким душевным складом. Вообще же лишь немногие размышляют о мотивах, подвигнувших Россию на такой шаг. Например, следующим образом: а что, если коварная Россия, придерживаясь в отношениях с Германией «нейтралитета», соблазнит ее на ведение войны с Польшей, чтобы бросить затем на чашу весов свой нетронутый военный потенциал?

Медленно, но неумолимо мелют жернова Господни — таков, наверное, итог всей мудрости земной.