Офелия и янтарные хроники

– Сговариваться запрещено. – Дарий погрозил нам указательным пальцем. – Очень не советую вам этого делать, ребята. У нашего турнира есть чёткие правила.

Леандр поморщился.

– Дарий, – вздохнул он.

– Не волнуйся, от меня никто ни о чём не узнает, – усмехнулся Дарий. – Однако если мне покажется, что вы играете нечестно и, возможно, выставляете меня в плохом свете…

– Пытаешься нас шантажировать? – спросил Леандр.

– Что? – Дарий рассмеялся. – Да ладно, я пошутил! Просто хотел предложить постоять вахту. А вы поспите подольше. Завтра будет важный день. Так что марш в трюм и в койку!

Мы добрались до Нью-Йорка около 7:30 утра по местному времени. Остальная часть пути прошла гладко, и когда мы выбрались из скрытого тоннеля посреди Центрального парка, нас встретило яркое осеннее солнце. Ньюйоркцы уже вышли на утреннюю пробежку, но никто из них не удивился четырём подросткам, выползающим из-под куста.

Я смахнула с джинсов несколько пылинок и на мгновение запрокинула голову. Нас окружали деревья с листвой всех возможных оттенков зелёного, жёлтого и оранжевого, за ними в небо поднимались гигантские небоскрёбы, хотя и не такие высокие, как я себе представляла. Сквозь кроны деревьев пробивался приглушённый шум транспорта, но не было абсолютно никаких признаков индейцев, которых, предположительно, видели здесь вчера. Поэтому мы получили приказ сначала разобраться с водопадом времени.

– Красиво, правда? – сказал Дарий, который тоже на мгновение замер и огляделся.

Мы двинулись вперёд.

У каждого из нас за спиной был чёрный нейлоновый рюкзак, оснащённый, помимо всего прочего, специальным отделением с мягкой подкладкой. В нём, закреплённые петлями, хранились стеклянные флаконы, в которых мы должны были перевозить захваченные секунды. Дарий и Грета, однако, вытащили по первой склянке ещё прежде, чем мы вышли из парка.

– Я думала, что водопад времени – на Уолл-стрит, – сказала я.

Дарий вынул пробку из флакона и стал водить им взад-вперёд по спирали над головой. Потом аккуратно заткнул горлышко пробкой и написал фломастером на этикетке место, дату и время. Грета последовала его примеру, как будто ничего другого делать и не собиралась. Леандр даже не смотрел в их сторону – а вот некоторые бегуны явно удивились.

– Ребята, я что-то пропустила? – ещё раз спросила я.

Дарий убрал флакон обратно в специальное отделение и теперь постукивал по нему снаружи.

– Старая, но нестареющая традиция, – пояснил он. – Мы забираем немного воздуха из разных мест и времён, которые посещаем. Образец храним в личной коллекции.

– А-а…

– Ты не представляешь, как по-разному пахнет, например, Берлин из века в век, – сказала Грета, слегка покачивая стеклянной колбой, наполненной воздухом. – Так нам будет легче вспомнить наши путешествия. Это сувенир, понимаешь? Вневременны́е делали это задолго до появления фотографий или коллекционных кружек. Однажды мне, возможно, захочется вспомнить, чем пахло в XXI веке.

Я моргнула, уставившись на сестру, и в то же время ощутила лёгкое головокружение. Грета действительно собиралась прожить намного дольше, чем обычные люди, она стала Вневременной. Даже не знаю, почему после встречи с Дарием и Леандром, Пиппой и Моцартом и всеми остальными меня удивляют такие планы. Может быть, потому что это всё ещё казалось мне совершенно нереальным?

В наших детских сказках, когда Грета превращалась в Рапунцель, мы иногда смешивали эту историю со Спящей красавицей. Тогда Грета засыпала в своей башне на сто лет, и никому не разрешалось её будить, а я, ведьма, кружила вокруг башни на метле, присматривая за ней.

Конечно, Грете и тогда не нужно было ни о ком заботиться. Она просто хотела отдохнуть от младшей сестры на сто лет и ничуть с тех пор не изменилась. Грета прекрасно себя чувствовала в этом абсурдном мире времени и пыли. Она набирала воздух в склянки и время от времени слушала в подземном дворце последние произведения композитора, которого большинство человечества считало мёртвым. Через сто или двести лет, возможно, она снова придёт в этот парк и удивится, как по-другому пахнет будущее…

А я? Готова ли я к такой жизни? Неужели я брошу школу и останусь в Риме? До сих пор я планировала, что однажды буду писать о важных событиях для крупной газеты. Или, как папа, работать в правозащитной организации. Я воображала, как после окончания школы поеду на год в Индию, чтобы поработать волонтёром в трущобах. Приложу усилия, чтобы сделать мир немного лучше. Разве получится совместить эти планы с моей новой жизнью в мире, полном магии времени? Или с жизнью в подземном дворце, возможно, даже в роли Повелительницы времени?

Нет, мне всё равно не получить этот пост, да и в любом случае прежде всего я должна выяснить, что случилось с папой. Это важнее всего. А потом можно побеспокоиться об остальном.

Господи, у меня буквально кружилась голова.

Мы миновали озеро и, наконец, вышли из парка, двигаясь в южном направлении. Купили кофе в передвижном кафе у тротуара и отправились на метро в знаменитый финансовый район Манхэттена.